Око Мира. Новый пролог

Джордан Роберт

Коплином, кроме как вслух из вежливости. Ее мать

всегда говорила, что надо быть вежливой со

всеми, даже с кем-то вроде Дага Копмлина.

Даг был морщинистым стариком с седыми волосами, которые он мыл не очень-то часто. Если вообще

мыл. Ярлык, свисавший со стола, означал, что

здесь была шерсть с его овец.

– Это хорошая шерсть, а ты ее откладываешь, -

рычал он на Луизу.
– Меня не провести на моей

собственной стрижке. Отойди,

я покажу тебе, как

надо делать!

Луиза не сдвинулась ни на дюйм.

– Шерсть с брюха, зада и хвоста нужно мыть еще

раз, мастер Коплин.
– она лишь слегка выделила

слово “мастер”. Она казалась разозленной.
– Вы

не хуже меня знаете, что если купцы найдут хоть

в одном тюке дважды мытую шерсть, то все за

стрижку получат меньше. Может быть, мой отец

сможет объяснить вам это лучше меня.

Даг опустил подбородок и проворчал что-то себе

под нос. Он знал, что лучше не связываться с

отцом Эгвейн.

– Я уверена, что и моя мать сможет вам это

объяснить так, чтобы вы поняли, - ничуть не

смягчившись, сказала Луиза.

У Дага задергалась щека, и он болезненно

позеленел. Пробормотав, что он доверяет Луизе

сделать все как надо, он отступил назад и

поспешил прочь, почти срываясь на бег. Он не был

настолько глуп, чтобы привлекать к себе внимание

Круга Женщин, если мог этого избежать. Луиза

проводила его взглядом, полным удовлетворения.

Уловив момент, Эгвейн получила возможность

отступить назад, облегченно вздохнув, раз Луиза

не стала на нее кричать. Луиза решила

сортировать шерсть вместо того, чтобы помогать

расставлять угощения, но с гораздо большим

удовольствием она полазала бы по деревьям или

поплавала в Мокром Лесу, даже не смотря на то, что большинство девчонок ее возраста уже не

занимались подобными вещами. Если бы ей выпал

хоть малейший шанс, она бы с радостью переложила

свою работу на Эгвейн. Ей хотелось бы пойти

плавать вместе с Луизой, но та явно считала ее

компанию малоприятной, а сама Эгвейн была

слишком гордой, чтобы напрашиваться. Все ее

сестры относились к ней как к малявке. Даже

Алена, в те моменты, когда она ее вообще

замечала. Большую часть времени Алена проводила, уткнувшись носом в книгу, читая и перечитывая

библиотеку их отца. У него было почти сорок

книг! Любимой книгой Эгвейн были “Странствия

Джейина Далекоходившего”. Она мечтала

когда-нибудь увидеть все те необычные страны, о

которых он писал. Но если она читала книгу, а

она

была нужна Алене, та всегда говорила, что

книга слишком “сложная” для Эгвейн, и забирала

ее! Проклятие на всех четверых!

Она увидела, что некоторые из разносчиков воды

устроили себе перерыв, чтобы посидеть в тени или

переброситься друг с другом парой слов, но

продолжала ходить, хотя у нее уже болели руки.

Эгвейн ал’Вир не станет отлынивать от работы.

Она по-прежнему продолжала высматривать своих

сестер. И Перрина. И Мэта. Будь проклята Адора!

Все - будьте вы прокляты!

Она задержалась, услышав Мудрую. Дорал Барран

была самой старой в Эмондовом Лугу женщиной, а

может, и во всем Двуречье, седая и хрупкая, но

по-прежнему ясноглазая, и совершенно не сутулая.

Ученица Мудрой, Найнив, стояла на коленях спиной

к Эгвейн, ухаживая за Биллом Конгаром, перебинтовывая ему ногу. Его брючина была

коротко отрезана. Билл, сидевший на бревне, был

еще одним взрослым, которому Эгвейн было трудно

выказывать должное уважение. Он всегда делал

глупости и получал увечья. Он был примерно

одного возраста с мастером Луханом, но выглядел

по меньшей мере на десять лет старше, с вечно

отвисшими щеками и впалыми глазами.

– Ты уже достаточно валял дурака, Билл Конгар, -

жестко говорила госпожа Барран.
– Но напиться во

время стрижки овец - это хуже, чем просто валять

дурака.
– Странно, но при этом она смотрела не

на него, а на Найнив.

– Я всего лишь выпил немного эля, Мудрая, -

прохныкал он.
– Из-за жары. Всего глоточек.

Мудрая фыркнула, не поверив, но словно коршун

продолжала следить за Найнив. Это было

неожиданно. Госпожа Барран часто прилюдно

хвалила Найнив за то, что та все схватывает на

лету. Она взяла Найнив в ученицы три года назад, когда ее предыдущая ученица умерла от какой-то

болезни, которую даже сама госпожа Барран не

смогла распознать. Найнив недавно осиротела, и

многие говорили, что после смерти матери Мудрой

следовало отослать ее к родственникам в другую

деревню, и взять в ученицы кого-нибудь постарше.

Мать Эгвейн подобного не говорила, но она знала, что та так думает.

Закончив бинтовать, Найнив выпрямилась и

удовлетворенно кивнула. К удивлению Эгвейн, госпожа Барран опустилась на колени, и снова

распустила бинт, даже сняв хлебную припарку, чтобы посмотреть на рану на бедре Билла, а затем