Око смерти
Шрифт:
— А как его искать, этот базовый лагерь?
— Место, в котором может быть развёрнут базовый лагерь должно отвечать вполне определённым требованиям. Например, он должен быть хорошо заметен с воздуха. В этом месте должна быть возможность хорошей радиосвязи. Его не должна накрыть случайная лавина.
— То есть это должна быть открытая площадка, удалённая от гор?
— Безусловно. Но вот что странно. Ничего похожего на базовый лагерь мы здесь не видели.
— И что это может значить?
— Да всё, что угодно. Например, то, что место для него всё-таки было выбрано с ошибками,
— Значит, он есть — в другой?
— Не факт. Не факт…. Ладно. Не будем пока перегружать наши слабенькие внутренние компьютеры — он выразительно постучал себя по лбу. — А займёмся примитивным прочёсыванием местности. Вот прямо отсюда! — он махнул рукой в сторону небольшого плато, к которому упорно прокладывал лыжню верзила Юрий.
— Здесь, я думаю, нам нужно разделиться. Ты пойдёшь влево, я — прямо. А Юрику достанется правая часть этого урочища. Связь будем держать каждый полчаса. Чаще, думаю, нет смысла. Как только обследуем это место, перейдём во-он туда! — он махнул рукой в сторону соседнего пика.
«Необходимо искать следы пребывания небольшой группы альпинистов». — думал Сашка, отталкиваясь от снега палками всё слабее и слабее. — «М-да…. Давненько я не брал в руки шашек». — удручённо подумал он, чувствуя, как свинцовой тяжестью наливаются мышцы рук, отвыкшие от такой нагрузки. — «Знать бы, что придётся кататься по этому «белому безмолвию», недельки две потягал бы амортизаторы, имитирующие движения рук при ходьбе на лыжах. Ну, да ладно! Впредь буду умнее. Итак, что у нас в активе»?
В «активе» значилось несколько тщательно осмотренных мест, куда теоретически могли спрятаться альпинисты-экстремалы — сваленные ветром деревья, большие камни, каменные козырьки, нависающие над крохотными площадками. Никаких следов!
Заречнев уже четырежды выходил на связь с товарищами. У них тоже не было даже намёка на возможное присутствие здесь группы любителей горных восхождений. Посовещавшись, курсанты решили обследовать следующий участок. Потом — следующий….
К закату, предельно уставшие, голодные, раздражённые неудачными поисками, когда всем троим уже стало понятно, что за одни сутки поставленную перед ними задачу выполнить не удастся, рекруты решили, наконец, сделать привал. Пока искали безопасное место, разворачивали палатку, стемнело.
Крохотный огонёк на конце малюсенького примуса давал мало света. Зато грел, как настоящий. Земляне разогрели компакт-обеды, с аппетитом поужинали.
Все трое устали так, что не было сил даже ворочать языком. Перед самым «отбоем» Сашка помялся, хотел предложить курсантам по очереди охранять их крошечный бивуак, но потом почему-то передумал.
«Да кто нам может угрожать? Здесь на сотни километров вокруг — ни одного живого существа». — подумал он. — «Разве что шальной камень с горы слетит. Но от него никакая охрана не спасёт». Более опытные Тимофеев и Самочернов об охране тоже даже не заикнулись.
…Утро выдалось морозным. Сашка долго и надсадно кашлял — до тех пор, пока не хлебнул обжигающе-горячего кофе, заботливо сваренного Самочерновым.
— Чё, брат, где-то простывал, да? — спросил Юрий, присаживаясь около горловины
— Да, было дело…. Скоро всё пройдёт.
— Ну, ну…. Вернёмся на корабль, скажу командиру, чтобы заставила тебя полечиться. Судя по твоему кашлю, у тебя — запущенное воспаление лёгких.
— Баньку!
— Что?
— Лучше — баньку попроси у неё.
— Это уже как она решит. Ну, как, полегчало?
— Да, есть такое дело.
— Кофеёк это непростой — с мёдом. Есть недалеко от Звёздной Академии одна планетка. Замечательный мёд там собирают. Как-нибудь слетаем, я тебе покажу.
— Хорошо. Кстати. Насчёт пчёл…. У меня тут идейка одна возникла.
— Говори!
— Скоро восход. Есть предложение подняться повыше и глянуть на это снежное великолепие с высоты пчелиного полёта, так сказать.
— И что нам это даст?
— Снег — такая хитрая субстанция. Что под ногами — никогда не разберёшь. Но есть взглянуть на него под углом, или с высоты, становятся хорошо заметными даже незначительные оттенки белого. В общем, «на пальцах» это не объяснишь, нужно показывать.
— Ага, и для этого нужно переться вверх по склону часа два или три?
— Ну, в общем….
— Знаешь что! Идея, конечно, стоящая. Вот ты её и проверишь! А мы с Женькой пока займёмся проверкой ещё парочки мест. Лады?
— Отлично! Когда выходим?
— Да хоть сейчас. Насколько я понимаю, тебе нужно подняться наверх как можно раньше? Сашка допил кофе, неохотно вылез из тёплого мешка.
«Чёрт дёрнул меня за язык». — думал он, в очередной раз оглядываясь назад во время короткого «перекура». Идти всё время вверх по склону, без отдыха было на пределе его возможностей. — «А если окажется, что я ошибся, и никакого оттенка у снега в долине нет? Что тогда? Что я смогу возразить, если после возвращения на корабль мне кто-то скажет, что если бы я не потратил напрасно эти часы, то, возможно, спас бы жизнь попавшим в беду альпинистам»?
Заречнев выбрался на каменный козырёк, нависший над заснеженной долиной, огляделся.
«Да, здесь в самый раз будет». — решил он, наваливаясь на лыжные палки. — «До восхода минут двадцать ещё. Отдохну». Он повернул голову, всматриваясь в белую пустыню у себя под ногами.
Снежное покрывало долины зажатой между островерхих теснин было идеальным. Высоченные деревья, так похожие на земные хвойные, дополняли идиллическую картину стерильного мира.
Единственная деталь портила абсолютную красоту — темноватая клякса точно в центре долины.
«Вода, что ли, из-под снега выступила»? — подумалось землянину. — «Но откуда здесь может быть вода? Озеро — исключено — склон-то пологий. Как будто кто-то паяльной лампой, ради прикола, растопил снег. А потом поверху прошла метель. А не то ли это место, которое мы так упорно ищем»? — кольнула его неожиданная догадка. — «Что, если альпинисты не сами потерялись, а им помогли это сделать»? Сашка по рации вызвал Евгения, вкратце обрисовал картину.
— Где, ты говоришь, это пятно? — переспросил Тимофеев, выбираясь на склон противоположной горы. С Сашкиного козырька он казался малюсеньким красным муравьём, медленно ползущим по краю гигантского белого муравейника.