Око Судии
Шрифт:
Но первые же секунды, как он очутился рядом с ними, убедили его в обратном.
Человек в плаще с капюшоном, колдун, повернулся к нему, но не более чем в пол-оборота, так что виден был только висок и линия подбородка, белая и гладкая, как вываренная кость. Глаза его скрывала неумолимая чернота. Низенький седовласый человечек одарил Ахкеймиона шустрым сияющим взглядом и улыбкой, которая загодя была готова встретить насмешку. Но третий, с окладистой бородой, тот, кого Хаубрезер отрекомендовал как Капитана, продолжал невозмутимо пялиться в чашу с вином. Ахкеймион сразу понял,
— Ты айнонец, которого называют Косотер? — спросил Ахкеймион. — Железная Душа, Капитан Шкуродеров?
Последовало секундное молчание, слишком непродолжительное, чтобы свидетельствовать о замешательстве или удивлении.
Капитан решительно отхлебнул вина и утвердил на Ахкеймионе взгляд близко посаженных карих глаз. Такой взгляд Ахкеймион помнил по кровавым побоищам и лишениям Первой Священной войны. Такой взгляд видел только мертвечину.
— Я тебя знаю, — только и произнес он, хрустким, как папирус, голосом.
— Капитану надо говорить «Ветеран», — воскликнул седовласый человечек. Он был миниатюрен, но запястья у него были вполне широкими и обладали, судя по всему, железной хваткой. Он был стар, во всяком случае, не моложе Ахкеймиона, но казалось, что годы только согнали с него лишний жир — признак слабости, оставив лишь кожу и огонь живости. Этот человек ссохся, не потеряв силы. — Как-никак, — хохотнул он, прищурившись, — таков Закон.
Ахкеймион не удостоил его вниманием.
— Ты меня знаешь? — обратился он к Капитану, который продолжил изучение своего загадочного напитка. — По Первой Свя…
— Сэр, — перебил его коротышка. — Прошу вас. Позвольте представиться. Я — Сарл…
— Я хочу заключить соглашение с вашей артелью, — продолжал Ахкеймион, пристально глядя на Капитана. Явно айнонец. Он выглядел древним, как вещь из погребального кургана.
— Сэр, — настойчиво повторил Сарл, и на сей раз у него в глазах появился жестокий блеск. — Прошу вас…
Ахкеймион повернулся к нему, нахмурившись, но перебивать не стал.
Ухмылка смяла глубокие борозды на лице коротышки во множество мелких морщинок.
— Я, как бы это выразиться, обладаю определенными способностями обращаться с цифрами и расчетами, а также умею тонко вести спор. Мой славный Капитан… ну, скажем так, ему недостает терпения управляться со всеми премудростями беседы.
— Значит, решения принимаете вы?
Человечек, обнажая полукруг десен, зашелся шумным смехом, так что раскраснелось лицо.
— Нет, — выдохнул он, словно в изумлении, что кто-то может задать столь вопиюще глупый вопрос. — Нет-нет-нет! Я исполняю песню. Но уверяю вас, что слова к ней пишет Капитан.
Сарл с нарочитой почтительностью поклонился в сторону айнонца — тот разглядывал Ахкеймиона со смесью любопытства и недоброжелательности. Когда Сарл повернул голову обратно и посмотрел на Ахкеймиона, губы его были поджаты, словно он всем видом хотел сказать: «Вот видите!»
Ахкеймион нетерпеливо хмыкнул. Вот уж что в цивилизованном мире он оставил без сожаления, так это болезненную страсть ко всяким недомолвкам.
— Я хочу заключить соглашение с артелью вашего Капитана.
— Какая
Ахкеймион переводил взгляд с одного собеседника на другого. Это приводило его в тревожное состояние, словно такое разделение внимания было равносильно частичной потере зрения.
Но если он что-то понимал, в том и состоял весь смысл этого нелепого упражнения.
— Мне нужны не наемники, а охотники за скальпами. И затеваю я не войну, а путешествие.
— А-а-ах, как интересно, — протянул Сарл. Каждый раз, как он улыбался, его глаза уменьшались до дрожащих щелочек, словно он наслаждался удачной шуткой. — Путешествие, для которого требуются охотники за скальпами, — это путешествие в Пустоши, верно?
Ахкеймион молчал, смущенный подобной проницательностью. Этот Сарл и впрямь такой проворный, каким выглядит.
— Да.
— Я так и думал! Очень, очень интересно! И скажите же мне, куда именно на север вам надо идти?
Этого вопроса, при всей его неизбежности, Ахкеймион страшился. Кого он хотел одурачить?
— Далеко… — он сглотнул. — В развалины Сауглиша.
Последовал еще один приступ смеха, сопровождаемый брызгами слюны и вычерчивавший каждую жилку, всю паутину морщинок густыми оттенками лилового и красного. Сарл даже свел руки, словно ему связали запястья, и затряс ими так, что замелькали пальцы. Словно ища поддержки, он бросал взгляды на человека с капюшоном.
— Сауглиш! — рыдал он, запрокинув голову. — О нет, мой друг, мой бедный, вконец лишившийся разума друг! — Он откинулся на спинку стула, хватая ртом воздух. — Да хранят боги твои чаши теплыми, полными и все что там полагается, — категорично и удивленно покачал он головой.
Что-то в его лице и голосе говорило: «Уходи, пока не поздно…»
У Ахкеймиона сами по себе сжались кулаки. Единственное, что он мог себе позволить, чтобы заставить себя не испепелить засранца. Наглая обезьяна! Только хоры Капитана и темно-синяя Метка его спутника в плаще остановили язык колдуна.
Тяжелый момент, когда улыбки начинают медленно таять.
Сарл почесал палец.
Потом Капитан спросил:
— Что там такое, в Сауглише?
От этих слов кровь отхлынула от раскрасневшегося лица Сарла. Возможно, он неверно истолковал интерес Капитана. Возможно, с пьяных ног он просто слишком далеко зашел. Ахкеймиону почему-то подумалось, что голос лорда Косотера всегда производит подобный эффект.
— Что вы о нем знаете? — спросил Ахкеймион. И немедленно понял, что отвечать вопросом на вопрос, когда беседуешь с Капитаном, — непростительная ошибка. Но он чувствовал, что должен противопоставить кремню кремень, должен не отступить под потусторонним взглядом этого человека, дать понять, что и он способен видеть зло, лежащее в основе всех вещей.