Око воды
Шрифт:
Фингар поморгал и произнёс негромко, даже как-то смутившись:
— Спасибо, джарт.
— Это ещё за что? — прищурился Дитамар.
— Вы сказали, что я ваша слабость, а значит, вам будет жаль, если меня убьют. А значит… ну в общем, спасибо…
— Сдаётся мне ты всё-таки заслужил кнута, — усмехнулся Дитамар, — во всяком случае, за джарта. Ну и для острастки, чтобы не зазнавался. А теперь — иди в университет и сделай, что я велел. Да смотри, обойдись без позорного бегства и убийства охранников книгами. А я пока съезжу в зафаринский
— В Зафаринский квартал? А это зачем? — Фингар захлопнул книгу и с опаской посмотрел на Дитамара.
— Затем. Чтобы мой план стал менее безумным и тебе не пришлось везти Лею связанной, — усмехнулся Дитамар. — Как, по-твоему, можно убедить девушку ехать с тобой в неизвестные края? Мне нужно купить кольцо. Конечно, тут нет настоящих чистых сапфиров, но пока сгодится любое. А уж в Лааре я найду настоящий живой камень… Самый чистый сапфир из коллекции нашего Хранителя.
— Хм… Эээ… Я… Я правильно понимаю, милорд, что кольцо вам нужно…
Фингар вопросительно замер, видимо боясь озвучить вслух свою нелепую догадку.
— Я собираюсь сделать ей предложение, если ты забыл подходящее слово, — снова усмехнулся Дитамар, глядя на изумление на лице своего ученика.
— Жениться?!
— Ну да.
— В смысле… это же не по-настоящему? А чтобы она согласилась уехать в Лааре?
— Почему же не по-настоящему? — снова усмехнулся Дитамар. — По самому что ни на есть настоящему, Фин. «… И в горе, и в радости, я твой, а ты — моя, отныне и…» и далее по тексту.
— Вы хотите сказать… Каменная Дева! То есть вы и в самом деле на ней женитесь?!
— Ты так удивлён, будто я собрался податься в монахи. Это всего лишь женитьба. Обычное дело, мой друг. Я не душу Зверю закладываю.
— Но… а как же ваше: «В любовь верят только юные идиоты»?
— А я и не сказал, что я в неё верю, но… А впрочем, какого гнуса ты всё ещё стоишь тут, и напрашиваешься на удар яргом? Давно ли мы стали вести с тобой задушевные разговоры про любовь?!
— Я уже убегаю, м-милорд, — пробормотал Фингар и быстро исчез за дверью.
Глава 28. «Я не хочу любить тебя…»
«В любовь верят только юные идиоты».
Может стоило сказать Фингару, что благодаря этой девушке с глазами цвета моря он и ощущает себя таким? Снова восемнадцатилетним? Восемнадцатилетним юным идиотом…
Дитамар даже усмехнулся.
Фингар не поймёт. Он видит в своём джарте силу и беспощадность, он ждёт, что Дитамар вернёт их землям мир и отомстит за всех убитых лаарцев, а он… А он сейчас ставит под удар абсолютно всё и вовсе не потому, что хочет не дать королеве оружия против себя. Просто мысль о том, что эта тварь или Зверь доберутся до Леи, сводит его с ума и он уже не может думать о мести…
В какой момент месть отошла на второй план?
Диатамар смотрел на кольца, которые разложил перед ним пожилой зафаринский ювелир и почти не слышал его напевных восхвалений собственному товару.
— Это, —
Сапфиры у зафаринца были мёртвые. В них не было той искрящейся синевы живой воды, которая подошла бы Лее. А вот этот турмалин просто сиял, и ювелир одобрительно кивнул, так, словно оценил утончённый вкус покупателя.
— Вижу, милорд, вы разглядели достоинства этого камня, и то, что выделяет его среди других. Будете брать?
Дитамар кивнул, и ювелир бережно отодвинул кольцо от остальных, разложенных на бархатной подкладке.
Наверное, стоило бы купить цветы…
Наверное, стоило бы отвезти Лею в какое-то особенное место…
Дитамар вышел из лавки, сел на коня и двинулся, не торопясь в сторону Верхнего города.
Кажется, впервые он не знал, что ему делать.
Кажется, в его жизни ещё никогда не было такого момента. Во всяком случае он вообще о таком не думал. Не планировал. Да и не хотел…
До этой осени. До того, как встретил Лею.
И хотя он вовсе не раскаивался в принятом наспех решении, просто… просто ему хотелось, чтобы всё было как-то по-особенному, романтично… наверное.
Если бы они были в Лааре! Там столько мест, от которых захватывает дух. Удивительных цветов, головокружительных пиков… Там он нашёл бы куда отвести Лею, чтобы сказать ей то, что он собирался сказать. Вернее…
А вот с этим тоже были проблемы. Потому что сказать он хотел одно, а придётся говорить совершенно другое. Ведь он не может открыть ей сейчас всей правды. Но и врать он ей тоже не хотел. И кажется, впервые ложь у него вызывала такое стойкое неприятие. Но как найти тонкую грань между правдой и романтикой подобного предложения? Он не знал. Поэтому не понукал лошадь, а лишь ехал не спеша, надвинув шляпу на брови, чтобы прохожие не могли разглядеть его лица.
Когда он спешился у дома на Швейной улице, время близилось к вечеру, а правильного решения так и не нашлось. Дитамар несколько мгновений помедлил у двери, рассеянно глядя на бронзовое кольцо, а потом постучал настойчиво, отбросив все сомнения.
Она его любит. Она чиста и невинна душой. Она всё поймёт.
Теперь они связаны, и эта связь питала его уверенность. С каждым мгновением он чувствовал её всё сильнее.
— Милорд Брегат? — дверь ему приоткрыла зафаринка, но не спешила впускать гостя в дом.
— Найрэ Рут, — он приподнял шляпу.
— Не приглашаю, потому как хозяйка собралась сходить к вечерней молитве в Храм. Она сейчас выйдет, — ответила Рут, загораживая собой вход в дом. — Ей только обуться осталось, а у нас видели должно быть, как тесно перед гостиной.
вышла на крыльцо и притворила за собой дверь, а Дитамар вдруг подумал, что если Лея поедет в Лааре, то захочет взять с собой и эту грозную зафаринку. И даже усмехнулся, представив, насколько она будет недовольна такому повороту дел.