Око за око
Шрифт:
– Да… Прогнали бы вы их, милорд! Уж они-то после ваших крестов теперь не такие смелые, – улыбнулся старик, изрядно подсластив слух хозяина Дредфорта, и, улучив момент, Санса вновь заговорила.
– Кроу, прикажите на кухне накормить наших гостей. Лорд Болтон пока примет решение.
– Благодарствую, миледи. Это мы с радостью… Это… – толкал кто-то старика в бок. Один из мужчин вышел вперед с увесистой котомкой, откуда его товарищ помог достать крупные головки домашнего сыра. – Моя старушка сварила. Козий. Он у меня на всю округу славится. Коз своих я кормлю только яблочками, и запаха никакого, и аромат… – смолк старик от очередного толчка в бок.
Оставив
– Вышлешь людей?
– Потеря времени и ресурсов.
– Неужели ты не найдешь способа им помочь? – зная какие слова сказать, бередила девушка мужское самолюбие, и принявший вызов он снова довольно хмыкнул.
– Идем.
– Куда? Туда?!
– Нет. Не стоит баловать нашего гостя твоим обществом слишком часто, – загадочно улыбаясь, Рамси Болтон вел ее за собой. Он привел ее в какую-то комнату, и оглядевшаяся Санса увидела ладно сколоченные сундуки. Замки на них были вырваны с мясом, и, судя по засечкам, прошли они не близкий, а главное неспокойный путь. – Ты говорила, твой старик богат, – начал Рамси, обходя небольшой сундук. – Я приказал моим людям быть внимательными. Ты оказалась права, – сказал он и с грохотом откинул крышку.
Небольшой ящичек был доверху набит монетами, и, хотя Санса никогда не отличалась сребролюбием, все же подошла и зачерпнула горсть драгоценного железа, звонко роняя блестящие медяки обратно в сундук.
– Это с его корабля?
– Да. Прихватили все ценное. – передвигаясь между сундуками и прочим хламом, наставленным в комнате, проговорил бастард. – Даже интересно... Сколько лежит у него по замкам, – скалился Рамси. Он прошел к еще одному большому сундуку, и призывно помахал девушке ладонью. – Открой.
Санса внимательно на него посмотрела. Там точно были не монеты, и, зная норов мужа, она предположила в деревянном ящике нечто ужасное и, медленно открывая крышку, часто задышала... Опасения не подтвердились. В сундуке лежали ткани! Увесистая парча, переливавшиеся на свету бархат и атлас, невесомая органза. Никаких трупов или отрубленных частей тела, только многочисленные ткани, из которых теперь можно было сотворить не одно прекрасное платье. Завороженная этим сокровищем Санса увлеченно опустилась на колени. В ней на мгновение ожила маленькая девочка, и леди Болтон стала со знанием дела разглядывать и ощупывать столь неожиданное подношение бастарда. Странное ощущение заставило ее улыбнуться – его характер и увлечения оставляли желать лучшего, но все же иногда даже его можно было назвать сносным.
Петир, видимо, готовил ей золотую клетку. Если бы схватил ее он, а не наоборот, лорд Бейлиш держал бы ее на корабле, наверняка пытаясь обмануть видимостью старых дружеских отношений. Наверняка бы принес ей ткани на рукоделие, лимонных пирожных и старался бы быть где-нибудь поблизости, рассчитывая на возможную взаимность. В этом был весь Мизинец, всегда старавшийся поиметь максимальную выгоду со всех своих прожектов. Получил бы он свое или не получил – не так важно. В один день Санса бы увидела Королевскую гавань с палубы его корабля, и тогда бы еще раз убедилась – верят Мизинцу только дураки. Впрочем, ее отец дураком не был, спешно поправила она себя. Просто честный человек из принципов чести никогда не играет с нечестивцами в их игры, а те радостно
Стоя неподалеку, Рамси Болтон смотрел на ее коленопреклоненную фигуру, расплывшуюся вьющимися локонами по зеленому бархату платья. Она явно была довольна, и бастард давился тихим бешенством. Какой-то старик, карлик, принц… Сколько еще было мужчин, которые летели на эту рыжую голову как мотыльки на огонь, а он по-прежнему не имел над ней должной власти. Страх, в его положении, видите ли, ему не подходил, а на что он мог еще рассчитывать? Это для Миранды он был наполовину лордом, а для Сансы наполовину бастардом, незаконорожденным и недостойным, всегда и во веки веков. Там в Винтерфелле, бастард ведь особо-то ее не истязал, больше запугивая и унижая. Спустив ее с ее заоблачных высот, он рано или поздно вбил бы в ее прекрасную голову одну простую мысль – она принадлежит ему, только ему, и когда бы он задал ей вопрос «любит ли она его», его женушка бы покорно ответила «да, милорд». Наивный он даже думал, что его задумка удалась. В последние дни перед побегом она была тихой, не плакала и старалась сделать все, что он просил. Даже вычистила ему сапоги под его чутким руководством, не побрезговав грязной работой, но он жестоко обманулся, поплатившись за подобное упущение.
Сейчас она снова о чем-то думала, и он подозревал о чем. Они ведь договорились о Петире, а главное… о ребенке.
Это было то самое, что он попросил у нее тогда, когда ей вздумалось выпустить его из темницы. Это было так просто, гениально, приятно, а главное, давало ему столько привилегий разом! Бастард не был в ней уверен после случая с собаками, но все же полагал, что Санса Старк не убьет отца своего чада из принципов глупой старковской чести, принципов высокородной леди. Ведь ребенок без живого законного отца, все равно, что бастард, а горделивая Санса не позволит, чтобы ее дитя кто-то назвал «ублюдком». Не станет никакого смысла скрывать то, что Рамси Болтон жив, а иметь ребенка от какого-то пленника-раба для высокомерной леди Болтон не к лицу.
Она хотела сокрушить его, предав навеки вечные забвению, а теперь сама же будет стараться восстановить его честное имя. Как удобно, а главное как приятно вновь владеть ею. Как приятно, что ребенок окончательно привяжет ее к нему. Она никогда не оставит свое дитя, и он, воспользовавшись этим, вцепится в нее мертвой хваткой и никуда от себя не отпустит – Санса Болтон его жена, мать его ребенка и принадлежит ему согласно всем законам и традициям Севера.
Если она только не выкинет какой-то финт, показав себя в очередной раз с новой неизведанной ему стороны. Почему-то она не говорила ему о ребенке, хотя, кажется, старалась. Рыжая лиса опять что-то задумала, решив оставить его в очередной раз с носом, и он подогреваемый рассказами лорда Бейлиша о каких-то привязанностях, злился на нее, да вот почему-то не мог придумать, что с ней такого сотворить, чтобы при этом не навредить ни себе, ни ей.
Санса еще была слаба. Ему сказали обеспечить ей покой и отдых, чтобы не потеряла ребенка, и связанный по рукам и ногам бастард выдумывал очередную пытку для чуть не отнявшего ее у него Петира. Он всегда чурался всей этой канители с беременностью, спокойно расправляясь с забеременевшими от него любовницами, но сейчас было совсем другое дело. Одно дело отпрыск какой-то потаскушки. Другое – сын законной жены, сын леди Болтон от лорда Болтона.
– Думал, сжечь. Кому нужны эти тряпки. – говорил он равнодушно, но равнодушным отнюдь не был.