Околозима
Шрифт:
— Удивительно, сколько людей пришло увидеть братика! — Поделилась впечатлениями девочка, когда мы зашли в бекстейдж.
— Сам удивлен, — Улыбнулся я.
— Пойду-ка я найду Маю-сенсея! — Огласил свое желание дедушка Наоки и направился к выходу, искать нашего престарелого учителя истории. Знакомы, похоже.
— А я тогда найду Ясуфуми-сенсея! — Разохотился на поиск старого знакомого (нащего физрука) и дедушка Казума.
Старики уважительно раскланялись с Ринтаро-сенсеем и покинули палатку. Следом ушел и он сам — встречать
— Ну что, сначала к директору, потом на концерт, потом на выставку нашего класса? — Предложил я план активностей оставшейся части родни.
— Я бы еще посетила клуб каллиграфии! — Улыбнулась бабушка Томое, — Хочу показать молодежи свои навыки!
— Хо, тогда потом сходим в клуб живописи! — Добавила свои пять копеек бабушка Аяка, — Я когда-то неплохо рисовала, и это передалось моей очаровательной внучке! — Она легонько, чтобы не попортить прическу, потрепала Чико по голове.
Оп, достижение успешно обобщено!
— Тогда пойдемте! — Пригласил я и галантно подержал полог «шатра», давая дамам выйти.
Бредя школьными коридорами, по просьбе аудитории поделился парочкой безобидных потешных историй, потом столько же историй выдумал. Дамы глазели на окружение и припоминали свои случаи из жизни — оказалось, что к маме Хомуре в старшей школе подкатывал какой-то пацан, но перестал, когда дедушка Казума показал ему пару приемов. С тех пор мама в свою личную жизнь отца посвящать перестала, но, будучи хорошей девочкой, за советами к маме бегать продолжила.
К счастью, встретивший нас у входа на свой этаж директор — показал меньше уважения, чем бате и «хондовцам», но все равно! — избавил меня от продолжения обсуждения интимной жизни краснеющей и бросающей укоризненные взгляды на бабушку Томое мамы Хомуры. Нет, я не наивный идиот, и прекрасно понимаю, что у нее были мужчины до отца, но слушать про это не хочу.
Раскланялись, Ока-сенсей провел нас в кабинет, усадил, был мил и приветлив. Мама Хомура протянула ему пару заявлений, далее пару заявлений по выданному директором образцу оставила бабушка Аяка.
— Что ж, от лица Уцуномии Йохоку приветствую новую старшеклассницу! — Позволил себе пошутить Ока-сенсей.
— Приложу все усилия, чтобы не нарушить школьных правил! — Хихикнула и поклонилась бабушка Аяка.
— Уверен, у вас получится лучше, чем у вашего внука! — Даванул меня взглядом Ока-сенсей.
— Хо? Иоши-кун нарушает правила? — Удивленно посмотрела на меня Аяка.
— Ничего серьезного, — Примирительно развел руками директор, — Но мне все равно есть что с вами обсудить, поэтому был бы счастлив, если бы вы пообедали со мной среди недели!
Этого мне еще не хватало!
— Благодарю! Такое приглашение я просто не могу проигнорировать! — Оживилась бабушка.
Когда мы раскланялись с директором и отправились к актовому залу, я прямо ощущал за спиной зловещую атмосферу. Наконец, бабушка Томое не выдержала:
—
— Меня больше интересует, почему я, родная бабушка, знаю меньше тебя, Томо-тян!
Бабушка Томое, поняв, что прокололась, не стала тушеваться и перешла в атаку:
— Зато тебе он доверил ходить вместо себя в школу!
— А ты — придумала ему автограф!
— А ты — купала его в детстве!
Такое уже ничем не перекрыть, поэтому бабушка Аяко гордо приосанилась. По-прежнему: где ты была, когда бедный пацан вскрывал вены в ванной?! Концерт — вип-места все еще при мне — помог успокоиться и выкинуть неприязнь из головы. Родню не выбирают, так что концентрируемся на позитиве и стараемся получать пользу.
По пути к целям, развлекались фотографированием — мама Хомура захватила фотик.
Клубы живописи и каллиграфии по удачному совпадению располагались по пути от актового зала к нашему классу. В первом — получили вполне достойного качества карандашный экспресс-портрет нашей компашки, купили пару симпатичных пейзажиков — почему бы не поддержать молодых художников?
Во втором — причастились к тонкому искусству каллиграфии. «Автоучеба» подсказала мне нужный иероглиф, но рисовать его красиво ехидно отказалась. Пришлось самому, в итоге получив худший результат из всех. Бабушка Томое ожидаемо победила, на втором месте — Чико, дальше бабушка Аяка, мама Хомура (как мило расстроилась!) и я. Забавно, но участники клуба в полном составе низко кланялись Томое на прощание, всем видом демонстрируя почтение. Вот с родственниками по материнской линии мне повезло больше.
Вот и родной класс — изменился до неузнаваемости, часть окон залепили плакатами с мимишно нарисованными игрушками, часть — превратили в витрины с плюшевыми котятами-медвежатами, среди которых затесались Сквиртл и Пиджеот. Без надписей и баннеров «Суперновинка от великого Одзавы Иоши!!!». Я, вообще-то, скромный! Возле двери — привычно-огромная очередь, контролируемая головастым черно-белым котом с желтым платочком на шее.
— Соблюдяйте очередь-ня! — Призывала какая-то одноклассница, «запечатанная» внутрь костюма.
— Какая старательная девочка, — Умилилась мама Хомура.
— Надо было мне тоже нарядиться кем-нибудь, — Взгрустнула Чико.
— Братик это предусмотрел! — Постучав во второй, «служебный», вход, улыбнулся я.
Открыла Кейко — сегодня она зайцем не работает, раскланялись с ней и парой тусующихся в подсобке одноклассниц. Открыл нужный шкаф, достал оттуда мою гордость — полную копию костюма пингвина Чио-тян из «Азуманги»!
[]
— Вот! — Показал его сестренке.
— Хе, выглядит миленько! — Оценила она, сцапала наряд и пошла переодеваться за ширму с вызвавшейся ей помочь бабушкой Томое, ловко опередившей в этом желании бабушку родную. Удачно для меня.