Окраина. Дилогия
Шрифт:
– Здесь курить нельзя, – злобно сказал Андрей.
– Ничего, простят. Мы окно откроем.
– Нет уж. Я бросил. Мне обещали, что если я такой ослиный навоз продолжу курить, мне язык надвое разрежут, а самокрутку дерьмовую засунут… Глубоко. У барышни, мне это заявившей, чувство юмора на редкость изысканное.
– Понятно. Может, моих закурите?
– Да не буду я вообще больше дымить!
– Ладно, – Александр Александрович с сожалением спрятал сигареты. – Хорошо, так кто там в вашем мультиплексе объявился?
* * *
– Как вам сказочка? – Андрей все мял в пальцах наполовину высыпавшуюся сигарету.
– Подходяще, – Александр Александрович вздохнул. – Давно они здесь обосновались?
– Ну… они не совсем чтобы здесь. Это, помоему, размытая зона. Пограничье. Они и здесь, и не здесь. И сам «Боспор»…
– Я понимаю, – нетерпеливо сказал специалист ФСПП. – На сленге этот эффект называется «свищом». Непреднамеренное открытие двустороннего постоянного канала. Давно их прижимает? Я ваших целлулоидных имею в виду.
– Почему целлулоидных?
– Ну, нужно их както называть.
– Вы, Александр Александрович, не понимаете. Они реальные. Очень даже. Во плоти и крови.
– Я что, идиот? Я понял. – Специалист ФСПП вновь раздраженно пощупал карман куртки, где лежали сигареты. – Андрей, вопервых, я вам верю, вовторых, я сейчас выйду покурить, ибо сил моих больше нет, а вы пока поразмыслите, – хотите ли знать, почему я вам верю? Я могу рассказать, и сие скорбное знание никоих обязательств на вас не наложит. Но подозреваю, что, в соответствии с известным афоризмом, печали ваши могут многократно приумножиться.
Когда через пять минут повеселевший Александр Александрович вернулся, Андрей сидел на подоконнике и смотрел, как по аллее к госпиталю идут ранние посетители.
– Ну, мне бутылку виски вам домой прислать или как? – жизнерадостно осведомился представитель ФСПП.
– Мерзопакостная у вас организация, – пробормотал Андрей. – И почему бы вам весь этот бред не засекретить? Сунули бы меня в психушку, и дело с концом.
– Мы и так полусекретная организация. А психиатрические больницы, между прочим, переполнены. Да и нет особого смысла разводить секретность. – Александр Александрович плюхнулся на койку. – Если в самое ближайшее время не предпринять решительных мер, то неприятности, подобные вашим, будут обсуждаться не только на форумах Интернета. О них и бабульки на лавочках у подъездов начнут судачить.
– Не понял.
Александр Александрович извлек из кармана наладонник:
– Андрей, вы как с компьютерами?
– Уверенный пользователь. Но такую мелочь не люблю, – пробурчал Андрей.
– Не страшно. Я вам потом на большом мониторе покажу. Если захотите. Да вы присядьте. Я с вами ничего сугубо физиологического делать не собираюсь.
Экран у наладонника был крошечным. Карта Южного округа. Разноцветные значки. Увеличение… Вот красная точка – Бирлюковская, 17. Невдалеке еще одна – синяя. Это район бывшего завода «Огонек». Вот Коломенское – три отметки, красная и две зеленых.
– Теперь давайте окинем, так сказать, общим взглядом, – сказал Александр Александрович.
Карта Москвы. Россыпь точек.
– Шестьдесят два объекта. Треть удалось законсервировать. В начале года в среднем фиксировалось появление двухтрех «свищей» в месяц. За март уже девять. Большинство, правда, относительно безопасны. Но и такие, как ваш «Боспор»,
– Врете, – решительно сказал Андрей.
– Думаете? – Александр Александрович улыбнулся. – Наталья говорила, что вы порой осознанно практичны и эгоцентричны. Хотите чтонибудь лично посмотреть? До полудня у меня есть время.
– Ах, Наталья про меня говорила? Это которая Юрьевна? Польщен. И откуда этой дамочке гламурной про мою практичность известно?
– Тут вы не правы. Несмотря на, гм, утонченную внешность, Наталья Юрьевна – высочайшего уровня профессионал. Психолог от бога.
– Лучше бы она сексопатологом у вас служила. Коза ангорская. Она меня в «Боспор» сосватала?
– Ну, без ее рекомендаций тоже не обошлось. Только не нужно все «стрелки» на беззащитную даму переводить. И вообще, Андрей, хватит вам злобствовать. Людей мы спасли? Спасли. Как вы посмотрите, если ФСПП вам работу предложит?
– Да идите вы!
– Ну не могу я так просто пойти. – Александр Александрович спрятал наладонник. – У меня людей не хватает. И по большому счету, ни у вас, ни у меня особого выбора уже не осталось. Вы послушайте, а потом решайте сами. Если упретесь, настаивать не стану. Только насчет вашего «Боспора» рекомендации уж соизвольте дать в обязательном порядке.
– А что с «Боспором» будет?
– Так нам с вами это и решать.
– Блин, вы что, в лысого градоначальника играете? Всесильность демонстрируете?
– Никакой я не градоначальник. Просто раз мы с вами кинотеатром занялись, нам и решение по данному объекту выносить. Наверху утвердят. Захлебываемся мы, Андрей. Жизнь дала трещину. В самом прямом смысле. Знаете, вы всетаки меня выслушайте. Так сказать, вводный курс молодого бойца.
* * *
Мир обветшал. Миру недужилось. Ученые, лихорадочно пытавшиеся понять, почему начались изменения, говорили о сдвигах границ ноосферы и антропосферы, о взаимопроникающих коррекциях, о парадоксальном стечении обстоятельств. Происходящее спешно подгонялось под Теорию струн и гипотезу Великой параллельности. Но ни Стивен Хонкинс, ни Хью Эрерт, ни Варлам Лернер не могли прояснить происходящего. Великие теоретики уже ушли в мир иной, а современные приверженцы их теорий, перепуганные хаотичностью внезапных изменений, теряли время в спорах о дискретности и непрерывности мироздания, вновь и вновь утыкались носом в тупик загадки асимметрии времени. Данные мирового мониторинга менялись с устрашающей быстротой. Попытки объединить исследования, ведущиеся в разных странах, оканчивались краткими конференциями и символическими декларациями о благих намерениях. Общество теоретиков бурлило и булькало подобно выкипающему котлу.
В мире, далеком от академической науки, было пока куда как тише. Большинство власть имущих просто отказывались верить в серьезность происходящего. Новые виды морских беспозвоночных? Ерунда, вы их плохо исследовали раньше. Непредсказуемая погода? Отстаньте, вы твердите об этом последние лет двадцать. Скачкообразное нарастание психических заболеваний? Естественно, электорату сложно свыкнуться с реалиями затянувшегося финансового кризиса. Паранормальные явления, новые геопатогенные зоны, ежедневные встречи с привидениями? Даже не смешно. Тут бы с диким Афганистаном разобраться, с ценами на нефть, с возмутительными амбициями Тегерана.