Оксфордские страсти
Шрифт:
Чуть раньше Пенелопа позвонила тетке Беттины, медсестре Энн, попросила осмотреть своих гостий из Китая, дабы убедиться, что у них все в порядке со здоровьем, что им не нужна ни психологическая помощь, ни какое-нибудь лекарство. И Хетти и Джуди ужасно разволновались при виде тучной, большегрудой женщины, но успокоились, когда их признали здоровыми и Энн отправилась на своем велосипеде восвояси.
У Пенелопы с Беттиной отношения не всегда складывались безоблачно, однако сейчас они похоронили былые разногласия. Беттина была довольно хрупкая темноволосая молодая женщина, которую вечно что-то тревожило. Одевалась довольно безвкусно, в «Оксфэме», [13] –
13
«Оксфэм» («Оксфордский комитет помощи голодающим») – международная благотворительная организация, существует с 1942 г. Деятельность организации финансируется, в частности, за счет продажи в магазинах «Оксфэм» неходовых товаров или ненужных вещей, которые на безвозмездной основе сдают туда частные лица, предприятия или магазины; покупатели – чаще всего малоимущие или безработные.
Пенелопа рассказывала Беттине о бедах молодых китаянок, и тут раздался звонок в дверь.
– Кто бы это мог быть в такой час? – спросила Пенелопа, направляясь к входу. Дверь вечно заедало, поэтому Пенелопа открыла ее резким рывком.
На крыльце стояла изящно одетая женщина лет сорока, с этаким вроде бы изумлением в лице – возможно, изумлялась собственному нахальству.
– Извините, пожалуйста, что я в такой поздний час… Попала в глупое положение. То есть глупое и романтическое… Короче, в какие лучше не попадать. Извините, нельзя ли с вашего телефона вызвать такси?
Пенелопа сразу прониклась к ней сочувствием, пригласила зайти.
– Вам только, наверное, придется подождать. Они сюда выезжают Из самого Оксфорда.
– Если разрешите присесть, буду вам очень признательна. Мне так неловко, что я вас побеспокоила.
– Ничего страшного. Мы с подругой дышим свежим воздухом на заднем дворе. Не хотите к нам присоединиться.
– Ах, как любезно с вашей стороны…
Они продолжали перекидываться любезностями; незнакомка сказала между прочим, что приехала из Италии. Ну вот, еще одна иностранка, подумала Пенелопа. Да что за день сегодня такой?…
В таксопарке сказали: машина будет, но через полчаса.
– Таксисты у нас сикхи, – объяснила Пенелопа. – Они надежные, только всегда очень занятые.
И обе вышли в садик на задах, где на столе горела ароматическая свеча. Незнакомка представилась Беттине:
– Зовите меня Мария, – сказала она.
– А что, позвольте спросить, привело вас в Хэмпден-Феррерс?
Мария улыбнулась:
– О, я здесь, если так можно выразиться, с тайной миссией. Хотела взглянуть на один дом, называется «Вест-Энд». Утром ездила в больницу, а после добралась сюда на такси. В «Вест-Энде» живет мой старый друг. Но его не было дома. Нехорошо с моей стороны, наверное, но я с ним все равно завтра встречаюсь. – Она засмеялась: – Как видите, волнуюсь немного…
Из кухонного буфета Пенелопа принесла целое блюдо пирожных с лимонным кремом. В углублениях сдобной корочки покоились медово-желтые сердечки.
– Вчера испекла, чтобы развеяться, – сказала она.
Мария взяла пирожное с известной опаской. К облегчению гостьи и к радости хозяйки, пирожные оказались божественно вкусны.
Пенелопа налила Марии «шардоннэ». Мария отпила, вынула пачку сигарет. Все трое закурили и принялись болтать о том о сем.
Ночная бабочка заметалась между ними, закружила над головами. Когда она ринулась к пламени свечи, Беттина прихлопнула
Пенелопа рассказала Марии про двух замечательных китаянок н про свою работу в Брукс-колледже.
– А вы не замужем?
– Нет, мой муж умер несколько лет назад.
– Простите…
– Но как раз сегодня… господи, глупо, что я вообще об этом говорю… да, сегодня я встретила человека, который произвел на меня сильное впечатление… может, чрезмерно сильное… А вы замужем? Ах да, у вас же кольцо.
– Замужем, замужем. И ребенок есть, – сказала Мария, затягиваясь. После чего скорчила грозную мину, которая исключала возможность расспросов. – Но это в Риме, – сказала она после паузы. И взяла еще одно пирожное.
Беттина решила, что молчала довольно, и задала Марии вопрос: не кажется ли той, что Феррерс – странное место?
– Нет, пожалуй. Впрочем, не знаю. Как я могу судить? По-моему, обычная английская деревня. Я, правда, всего-то провела здесь около часа. Ну, от силы два. А сколько у вас деревьев! Я на одном белку видела.
– Может, кому-то и покажется, что обычная, – загадочно произнесла Беттина. И подлив себе вина, оседлала любимого конька.
Контуры деревни, говорила она, если не учитывать парк и не принимать во внимание новые дома в конце главной улицы, в точности повторяют очертания города мертвых, погребенного под верхней деревней. Вон владелец паба, ну, того, что «Герб столяра», он ведь нашел когда-то карту в старом сундуке у себя в погребе, в той части, которую замуровали из-за сырости. Беттина взяла карандаш и на обороте списка покупок нарисовала небольшой овал, обозначающий подземный город. Верхняя линия овала – это Коутс-роуд, нижняя – Климент-лейн. Линия точно посередине – главная улица. Схема Беттины походила на сомкнутые губы.
– Он со временем нас всех поглотит, вот увидите, – сказала Беттина, откусывая пирожное.
– Ах, Беттина, у тебя просто больное воображение, – грозно заметила Пенелопа.
– Но город мертвых – точная копия нашей деревни, – упорствовала та.
– Как странно, – задумчиво вымолвила Мария. – А глубоко этот, как вы его называете, «город мертвых»?
– Всего несколько футов. Раньше туда существовал ход.
– И оттудатоже, – прибавила Пенелопа.
– Например, из погреба в пабе вниз шли ступени. Но этот ход еще в девятнадцатом веке заложили – потому что небезопасно.
– Ну еще бы! – воскликнула Мария. – Людям обычно неохота иметь дело с мертвыми… Как интересно!
Она взглянула на Пенелопу, Та поморщилась:
– У любого из нас и без того хватает забот с мертвецами. Они нам прямо покоя не дают.
Она подняла бокал, внимательно поглядела, будто никогда прежде не видела, потом медленно пригубила вино.
– Это уж точно, – кивнула Мария. – Но нас больше должно беспокоить будущее.
Они сидели молча, вглядываясь в глубь сгущающейся ночи, наслаждаясь сигаретами. Где-то рядом крикнула сова. Жасмин приветствовал их сладким ароматом. Он уже отцветал: опавшие лепестки усеяли каменные плиты садовой дорожки – будто нарочно брызнули белой краской.
– По-моему, – опять заговорила Беттина, – хорошо бы переход от жизни к смерти происходил как можно медленнее. Потому подземный город так строили, чтобы он был точь-в-точь как тот, что на поверхности. – Раскинув руки, она повалилась на стол, словно пытаясь его обнять. Пенелопа успела подхватить бутылку, чтобы не разлилось вино. – Только внизу, во всех комнатах в домах, и на всех улицах и вообще везде-везде полно земли – вот и вся разница. И глины полно. Потому что мертвым ведь не нужно дышать, например. Так что земля там – до потолка.