Октябрьское вооруженное восстание в Петрограде
Шрифт:
Какой-то стук у двери и шум заставляют всех обернуться. В дверях стоит юный солдат в форме рядового самокатной роты; задыхаясь, но спокойным голосом он говорит:
— Я пришел из Гатчины с донесением от тов. Дыбенко. Керенский бежал, казаки сдались и разоружаются. Вот письменное донесение.
На несколько секунд воцаряется мертвое молчание. И если в молчании одних ясно читались скрытый страх, непонимание, растерянность, то молчание других было полно безумным упованием и твердой верой.
Все очнулись, и громкий клик приветствий заставил пробудиться весь заснувший было дом.
Свершилось!
П. Дыбенко, председатель Центробалта
Великий переворот
Дождливые осенние дни, тревога в душе — не отложить ли еще — усиливали нетерпение. Все с напряжением ждали сигнала: когда же? Дни казались годами. Хотелось как можно скорее ринуться в бой, пока не поздно, пока не только не наступили холода в воздухе, но и отчаяние в душе.
Стоящие у раскаленных топок кочегары неустанно пополняют топки и нагоняют пар в котлах.
С мостика раздалась команда: «Полный ход!». Как бы со дна морского, с грохотом и стоном срывался могучий великан. Дрожа всем корпусом, «Петропавловск» вдали себя оставил с грязью смешанные, разливавшиеся по морю круги. Команда в неописуемом восторге восклицала: «Вперед на Петроград!».
Но — увы! — сигнала и приказа еще нет. С кораблей все настойчивее и настойчивее требуют: что же медлите? Скоро ли? Когда? Ответ один: ждем приказа. Получим, — не замедлим и на сей раз не вернемся в Гельсингфорс без Советской власти.
Откладывать немыслимо. Если все откажутся, флот выступит один. Так он решил бесповоротно на своем съезде.
Вернувшись с Северного областного съезда, подробно доложил командам кораблей о принятом решении. Ждем. Задача всем дана. Пароль и сигналы установлены. Наш сигнал о выступлении — телеграмма на мое имя из Петрограда за подписью Антонова-Овсеенко — «выслать устав».
Это значит — выслать в Петроград миноносцы и десант в пять тысяч человек. В секрете держу пароль. Планомерно, без излишней суеты ведем подготовку. Времени осталось немного. Через несколько дней — съезд Советов. День открытия его — роковой момент. Постепенно, один за другим, в Петроград направляем для ремонта поврежденные в последних боях корабли. Наивный Вердеревский, уже не говоря о Керенском, не совсем понимал, почему вопреки его воле посылаются корабли в Петроград. Тревога за «Аврору»… Крейсер «Аврора» спешно заканчивал ремонт и предназначался к отправке в Гельсингфорс на присоединение к своей бригаде. Необходимо его как можно дольше задержать в Петрограде. Передаю от имени Центробалта, председателю судового комитета «Авроры»: «Не выполнять распоряжения Центрофлота в случае, если последует приказ о выходе «Авроры» на рейд, приказ без санкции Центробалта не выполнять; распоряжения Центробалта будут адресованы на ваше имя». Установили условные переговоры. Один только флотский гвардейский экипаж в Петрограде да оборончески настроенный Центрофлот еще дышат керенщиной. Направляем и туда наших преданных и стойких товарищей.
За два дня перед открытием съезда еще раз проверили: все ли на местах. Где, может, задержка? Все как будто в порядке. Несколько тревожил вопрос своевременного окончания ремонта миноносцев, предназначенных для похода в Петроград. Чтобы не ослабить защиты подступов с моря, боеспособные корабли должны остаться на своих местах. Они должны еще более зорко следить за внешним врагом.
Наступали последние дни. Все ждали развязки.
В ночь на 22 октября телеграмма с «Авроры»: «Приказано выйти в море на пробу и после пробы следовать в Гельсингфорс. Как быть?». Центробалт отвечает: «Авроре» произвести пробу 25 октября».
Несмотря на угрозы и посылку к ней броневиков с юнкерами, «Аврора», получив в подтверждение распоряжения Центробалта приказ Петроградского революционного комитета, категорически отказалась выполнить приказ Временного правительства. Верный часовой остался на своем посту.
17 октября. На повестке заседания Центробалта п. 5 — об образовании постоянных боевых взводов (доклад Дыбенко) и п. 6 — об аресте комиссара Временного правительства Франкфурта.
После доклада о необходимости организации боевых взводов и сводного батальона с непосредственным подчинением Центробалту принимается единогласно следующее постановление:
«Центральный Комитет Балтийского флота поручает судовым комитетам линейных кораблей и крейсеров, а также береговых частей, имеющих команды более 200 человек, срочно организовать постоянные боевые взводы, которые по первому требованию поступают в распоряжение Центробалта. О сформировании взводов срочно сообщить Центробалту, указав взводных командиров. Техническая сторона — постановка и сформирование таковых — поручается военному отделу Центробалта.
Примечание.
Об аресте Франкфурта принято постановление: «Как представителя Временного правительства, ведущего разлагающую и провокационную во флоте агитацию, арестовать».
На этом же заседании Центробалта, вопреки приказу правительства, было принято постановление об образовании комиссии по расследованию сдачи Церельских позиций, следующего содержания:
«Заслушав доклад представителя Центрофлота и Центробалта о назначении следственной комиссии для производства расследования над оперативными действиями Рижского архипелага и принимая во внимание, кто, с одной стороны, комфлот и Временное правительство поручают вести следствие только в отношении команды Церельских позиций, с другой — Центробалт усматривает в сдаче Церельских позиций и всего Рижского архипелага явное попустительство как в отношении укрепления самих позиций и подступов к ним, так и несвоевременного ухода с позиций высшего командного состава, каковое явление способствовало отступлению находившегося там гарнизона, съезд постановляет: образовать следственную комиссию в составе одного представителя от Центрофлота, одного — от комфлота, одного — от команды Рижского архипелага и одного — от Революционного комитета Северной области, каковой комиссии дается право кооптации по ее усмотрению».
Затем состоялись дополнительные выборы делегатов на Всероссийский съезд Советов и выработан был наказ делегатам, едущим на съезд.
Избранными оказались: Мальков и Сутырин (большевики), Рямо (сочувствующий большевикам), Дыбенко (большевик).
Принят следующий наказ делегатам:
«Центральный Комитет Балтийского флота отправляет на Всероссийский съезд Советов своих делегатов и представителей флота, выражающих чаяния, дело и волю всего Балтийского флота. Как это было засвидетельствовано представителями 2-го Балтийского съезда в дни мировой бойни, в дни борьбы за свободу и революцию, дни борьбы пролетариата, съезд обратился с воззванием к угнетенным всех стран, призывая поднять знамя восстания. Так и теперь представители Центрального Комитета Балтийского флота, представители измученных мировой бойней товарищей моряков, находящихся на стальных коробках, на островах и в других местах, полуголодных, разутых и раздетых, шлют своих товарищей сказать не слова, а совершить великое дело — освобождение труда от капитала. Вместе со своими товарищами черноморцами, видя, что кормило правления революционной страны падает все ниже и ниже, видя, что правительство предателя и кровожадного хищника Керенского ведет страну к гибели, видя приближающийся крах революции и свободы, Балтийский флот, глубоко страдая от оскорблений желтой прессы, от клеветы, извергаемой реакционерами с Милюковым во главе, требует от сознательного пролетариата поддержки для уничтожения этой прессы и превращения ее в лучи пропаганды за социализм. Получая за свой тяжелый труд валюту «Керенского», которая бойкотируется даже всеми спекулянтами, с тоской в душе видим, как с помощью обнаглевшего коалиционного министерства переодетые в камилавки отставные реакционные генералы получают по пять миллионов золотом на продолжение «поместного сбора», который ставит своей главной задачей, как и всегда, уничтожение и затемнение народного сознания и устройство пагубных пут для крестьян, толкая их в пропасть монархизма.
Принимая все меры для достижения полного единения между офицерами и матросами, с горечью для себя видим, как министр — председатель Керенский в минуты неравного боя балтийских кораблей с титанами Вильгельма издает позорные приказы на всю Россию и тем самым вносит раздор и дезорганизацию в среду дружных рядов Балтийского флота.
Мы требуем немедленного уничтожения продажного правительства коалиции, которое, эвакуируя Балтийское побережье и Петроград, имеет главной задачей продать балтийские корабли и вместе с тем ликвидировать революцию.
Мы поручаем вам, представители Балтики, совместно с представителями Черного моря и представителями трудового пролетариата, собравшимися на настоящем съезде, взять власть и передать ее в руки Советов Рабочих, Солдатских и Крестьянских Депутатов.
Помните, товарищи, мы — ваша поддержка. Весь мир видел защиту революции от толкаемого германскими империалистами пролетариата. Эта защита будет в десять раз ожесточеннее в борьбе с угнетателями трудового народа. За вами — наша сила, наша помощь и наше оружие.
Да здравствует власть Советов Рабочих, Солдатских и Крестьянских Депутатов!»
20 и 21 октября проверяются боевые взводы и назначенный командный состав. Подвозится необходимый запас продовольствия и вооружения для подготовляемых к отправке в Петроград отрядов. Идет усиленный ремонт предназначенных к походу миноносцев. В срочном порядке ремонтируется снятый с мели «Петропавловск».
23 октября. С утра ведутся переговоры с левыми эсерами о совместном вооруженном выступлении. Прошьян и Устинов дают уклончивые ответы. Они не уверены в успехе и предлагают вести переговоры с меньшевиками. С ними соглашается председатель Гельсингфорсского Совета Шейнман (большевик).