Окутанная солнцем
Шрифт:
Внезапно Тринити осознала, что подглядывает, и ей стало стыдно. Однако нельзя же было выскочить из кустов и подбежать к отцу, как ни в чем не бывало. Это выглядело бы еще хуже. Она лучше посидит здесь, скрываясь за душистой зеленью, и подождет, пока папа и его спутница пройдут мимо.
В тишине парка до девушки доносились обрывки их разговора. И она отметила про себя приятную мелодичность голоса незнакомой женщины...
Сидение в кустах не прошло для Трини даром. Скоро у нее затекли ноги, и захотелось выпрямиться, чтобы размять их. Выглянув на аллею, девушка
Сердце ее немного успокоилось, когда она увидела папу, спокойно беседующего с дамой. Будто и не было болезни, не было ничего, что могло бы омрачить его существование. И внезапно Трини подумала – а уж не выдумала ли Кора все это, чтобы досадить ей, расстроить ее? Но она тут же отбросила эту мысль. Даже мачеха не могла так поступить.
Тринити очень хотелось узнать, что связывает папу и эту незнакомую ей женщину. Возможно, дружба. А возможно, и нечто большее. Почему-то эта догадка вызвала на лице девушки улыбку...
И дело тут было совсем не в том, что она хотела, чтобы Кора получила по заслугам. Просто мачеха никогда не нравилась Трини, которая сразу поняла – та вышла за отца только из-за его денег.
А в этой женщине с медовыми волосами и приятным голосом чувствовалась душа. То есть именно то, чего так не хватало Коре...
Трель мобильного телефона разрезала спокойствие парка, и, взяв трубку, Трини услышала голос помощницы Брукса. Деловым тоном та сообщила ей, что Джонатан заключил контракт с Шарлиз Уинтроп, который включил в себя пункт о выступлениях в нескольких ресторанах. И мистер Брукс предлагает Тринити самой выбрать несколько дней, когда мисс Уинтроп будет петь в ее «Луаре». Произнеся все это ровным, без каких-либо эмоций тоном, женщина отключилась, оставив Трини в растерянности смотреть на телефон.
Она все еще не могла поверить в то, что услышала. Кто-то разыграл ее. Наверное, это Джонатан. Кому еще может прийти в голову мысль поиздеваться над ней?
Переполненная противоречивыми чувствами, Трини поспешила к своей машине. Она не позволит Бруксу руководить ею, словно марионеткой. В конце концов, он не кукловод, а она – не его деревянная актриса, чьи руки и ноги невидимыми нитями связаны с деревянным перекрестием, управляемым хозяином.
10
– Как ты мог, Джонатан Брукс?! – с этим восклицанием Тринити ворвалась без стука в его кабинет.
Оторвавшись от работающего монитора, тот бросил в ее сторону изумленный взгляд.
– Я конечно рад тебя снова видеть, – спокойно заметил он. – Но не совсем уразумел, по какому поводу ты опять начинаешь скандал?
Его приятный неспешный голос еще больше задел девушку. Она зло взглянула на Брукса, и если бы могла прожигать своими глазами насквозь, от сидевшего напротив мужчины давно бы осталась кучка пепла.
Но так как это умение ей было недоступно, он все еще продолжал сидеть в массивном кресле, обитом черной кожей, и вопросительно смотреть
– Да как ты смеешь! – продолжала девушка, глаза которой грозно сверкали. – Как у тебя рука поднялась кинуть мне эту подачку?!
Только теперь картина начала проясняться. Понимающе усмехнувшись, Брукс посмотрел на рассерженную визитершу.
– Это, я так понимаю, вместо «спасибо», – произнес он с некоторой долей иронии.
– Засунь себе это «спасибо» знаешь куда? – гневно выпалила Трини.
– Вот только не надо опускаться до пояснений, – запротестовал Джонатан, поднимаясь из-за стола и идя ей навстречу. – Ты же понимаешь – все мы взрослые люди и до многого можем дойти своим умом...
– Не уходи от темы! Я не просила тебя о милости!
– Да? – Он улыбнулся, останавливаясь. – Может быть, пояснишь, зачем тогда ты сегодня приезжала ко мне?
– Чтобы сказать, какой ты несносный... какой ты... – Она никак не могла найти подходящего определения, ощущая, что теряет мысль, словно Брукс каким-то неведомым способом заблокировал ее способность нормально соображать.
В растерянности девушка взглянула на него, натолкнувшись на открытый насмешливый взгляд выразительных глаз небесного оттенка.
Он издевался над ней!
Неожиданно она словно увидела себя со стороны. Стервозная, ничего не соображающая рыжеволосая скандалистка, не способная обуздать свои чувства. Неужели это она? Но, в таком случае, когда она стала такой? Ведь раньше Трини не замечала за собой подобного поведения. Однако стоило ей столкнуться с Бруксом, как все разумные доводы, которые всегда руководили ее поступками, улетучивались из головы, уступая место эмоциям и чувствам.
– На, выпей воды. – Джонатан протянул ей стакан, наполовину наполненный прозрачной жидкостью.
Девушка послушно сделала несколько глотков и взглянула на него, чувствуя, что бушевавшая внутри нее буря стихает.
– Зачем ты пошел на это? – спросила она, подразумевая контракт с Шарлиз Уинтроп. – Почему повел себя именно так? Ты совершенно не обязан был так поступать.
– Трини, – ласково заметил Джонатан, принимая из ее рук пустой стакан и ставя его на стол, – если бы ты перестала видеть во мне врага, ты бы обратила внимание на то, что все, что я делаю, вовсе не направлено против тебя...
Он приблизился к ней и взял ее за руку. Легкая дрожь пробежала по всему телу девушки от его прикосновения. Словно тепло его пальцев передалось ей, неся с собой новые ощущения...
Подняв голову и посмотрев на Брукса, Тринити словно растворилась в его взгляде. Будто все мысли и проблемы, которые до этого будоражили ее существование, ушли в небытие, а их место заняли чувства и эмоции, захватившие ее всю целиком и не поддающиеся разумному объяснению...
Не в силах отвести взор, девушка стояла перед Джонатаном. И ее рука, которую он все еще держал, служила проводником между ними, посылая сигналы, заставлявшие каждого из них чувствовать удивительную близость...