Ола и Отто. Грани
Шрифт:
Я выбежала из квартиры, громко хлопнув дверью, чтобы заглушить полустон-полувздох:
— Ола…
В глубокой задумчивости я возвращалась домой. Что сказать, своим походом к Ирге я добилась совершенно противоположного, чем намеревалась. Такую ситуацию мой дедушка обычно характеризует емкой фразой «ума нет, считай калека».
Отто сидел на лавочке, распустив свои длинные, пышные кучерявые черные волосы. Как-то друг признался мне, что мечтал их перекрасить, потому что у чистокровных гномов волосы рыжие, а он унаследовал черный цвет от мамы-человека. Но потом отказался от этой
— Я тебя так скоро не ждал. Что, все плохо?
— Хуже. — Я отпила успокоительного и призналась: — Я сказала Ирге, что не хочу выходить за него замуж.
— Что? — поразился полугном. — Я думал, ты пошла к нему, чтобы наладить отношения.
— Вот и наладила, — вздохнула я. — Навсегда. Теперь останусь старой девой.
— Да ладно, — ухмыльнулся лучший друг. — Барон Рон по тебе страдает, Живко тоже согласен жениться. На худой конец, остаюсь я. Ну, ну, не плачь. Может, еще не все потеряно.
— Все, — всхлипнула я. — Я сказала, что мне выйти замуж предлагали и другие, так что я завидная невеста.
— Молодец, — сказал Отто. — Что ты еще наговорила?
— Сказала, что мне понравилось целоваться с Живко.
— Серьезно? Вот это ты зря. Я бы на тебе после такого точно бы не женился.
— Я не знаю, что на меня нашло, — прорыдала я.
— Ладно, если тебя это утешит, то карьера старой девы тебе не грозит. Если все будет плохо, я сам на тебе женюсь.
— Почему?
— Потому что лучше в напарниках иметь довольную жену, чем страдающую от неустроенной личной жизни девушку.
Я всхлипнула и решила пойти лечь на кровать, чтобы сполна насладиться своим несчастьем в обнимку с любимой подушкой.
— Э-э-э… Ола, — нерешительно сказал Отто, а потом махнул рукой: — Все равно тебе об этом нужно знать. Заходи.
Недоуменно пожав плечами, я зашла в дом и… тут же вылетела обратно на улицу.
— Отто, за время моего отсутствия у нас в гостиной кто-то умер и завонялся? — спросила я, жадно вдыхая свежий воздух.
— Нет, я думал, что ты сегодня ночевать не придешь, и поэтому твоим мылом помыл пол. Может, тараканы сдохнут.
— Каким мылом?
— Ты когда уходила, на лавочке оставила подарки постоянным клиентам и мыло. Я его развернул, понюхал и решил, что ты надумала дезинфекцию в доме провести.
— Отто, это было эльфийское мыло! — воскликнула я, понимая, как меня провели.
— Какое же эльфийское? Такое мыло продается в каждой мыльной лавке, его из отходов производства делают. Что-то не получилось — в общий чан, потом варят, добавляют деготь, и получается то, что ты купила как эльфийское.
— Оно же пахло фиалками, — пролепетала я.
— Ага, они упаковку ароматизируют, иначе народ вообще его брать не будет. Такому куску мыла — пару медяков цена. А ты почем купила?
— Это был подарок, — сказала я, радуясь хотя бы этому. — Но там на упаковке были эльфийские буквы!
— Я тебе таких сколько хочешь нарисую. Ладненько, отправляйся спать в мастерскую, а я буду
Я лежала на жесткой лавке в мастерской и плакала. Почему же я такая дура? Почему я сказала вовсе не то, что собиралась? И как теперь быть? Ведь я люблю Иргу и жить с другим не собираюсь!
— Заканчивай реветь, — сказал Отто, появляясь в дверях с бутылкой самогона. — На, выпей, если успокоительное не подействовало. Завтра встанем, опохмелимся и что-нибудь придумаем. Спорим на десять золотых, что Ирга до конца месяца на тебе женится!
— Добровольно? — уточнила я.
Полугном задумался и неохотно выдавил:
— Добровольно.
— Спорим! — согласилась я.
За десять золотых Отто и городского голову на мне женит, не то что строптивого некроманта. Успокоенная этими мыслями я заснула, даже не прикоснувшись к бутылке.
Утро началось с вопля лучшего друга. Я вскочила с лавки и помчалась выяснять, что стряслось, на бегу потирая бока, которые болели после спанья без перины. Выбежав на улицу, на мгновение зажмурилась, а когда открыла глаза, то ошеломленно замерла с открытым ртом.
Перед нашим забором стояла прекрасная белая карета, запряженная парой красивых белоснежных лошадей. На козлах сидел кучер в белой ливрее.
— Отто, что это? — сдавленным голосом спросила я. — И что ты делаешь?
Полугном внимательно принюхивался к открытой бутыли с успокоительной настойкой.
— Они же не могли сюда добавить галлюциногены? — бормотал он. — Ты видишь то же самое, что и я? Ближняя лошадь только что подняла хвост и…
— Да, — сказала я. — Именно это я и вижу. Насколько я помню из курса целительства, одинаковыми галлюцинации не бывают.
Дверца кареты открылась, и оттуда вышел элегантный молодой человек в замечательном белом костюме.
— Ирга? — выдохнул Отто, хватаясь за сердце и падая на лавку.
Я присмотрелась повнимательнее. Действительно, это был некромант, которого я сначала не узнала. Ирга достал из кареты роскошный букетище и направился к нам во двор. Чувствуя, как из ног куда-то испарились кости, я молча осела на землю. Возлюбленный подошел ко мне и торжественно начал:
— Ола!
Я пощупала мягкую ткань его брюк.
— Настоящий? — свистящим шепотом спросил Отто.
Я кивнула. Во всяком случае, нога под штаниной была твердой и теплой и на иллюзию походила мало.
— Ола! — еще раз патетически воскликнул Ирга, стал передо мной на колени и ткнул букетом в лицо. — Прошу, стань моей женой.
— Подожди, — просипела я. На ноги подняться не удалось, но на четвереньках я стояла вполне уверенно. — Я сейчас.
Быстро уползая в дом, я задумалась: почему, когда мне делают предложение, я всегда так неприглядно выгляжу? А вдруг это последний раз в моей жизни? И я запомнюсь Ирге именно такой: с растрепанными волосами, с опухшим после сна лицом, в мятой одежде. Нет уж! Поднявшись с помощью стола — коленки все еще противно дрожали, — я умылась, быстро причесалась, извлекла из недр шкафа приличную юбку и блузку, оделась и королевной выплыла на улицу, готовая принимать предложение.