Ола и Отто. Грани
Шрифт:
Ирга раскрыл наугад книжку и углубился в чтение. Я с любопытством следила, как меняется выражение его лица. Все-таки я несколько лет подряд ночами переживала приключения героев. А сколько слез было пролито над трагическими сценами, когда в муках умирал какой-нибудь соратник героя. Бедняга обычно страдал очень долго, страниц десять, не меньше, прерывающимся голосом каясь в грехах или признаваясь в любви. А мужественный герой, с руками, обагренными кровью лучшего друга, шел и разрывал чудовище пополам.
— Какая ерунда! — возмутился некромант, вырывая меня из сладких
Ирга перелистал пару страниц.
— Что? — опять возмутился он. — Поднять армию нежити одним щелчком пальцев?
— Это главный злодей, — защищала я любимую книжку. — Ему можно!
— Да даже если главный злодей…
— Ирга! Это книжка для восторженных девочек, ради которых на каждой странице описывается мощный и сексуальный торс героя, а не для выпускников магических университетов! — Я отобрала книгу и положила ее на полку, решив как-нибудь перечитать на досуге, чтобы посмеяться над ляпами. Но другому давать глумиться над магом-героем я не хотела.
— У ребенка нужно формировать правильное представление о мире, — сказал Ирга. — Как можно жить, думая, что армию нежити можно создать одним движением!
— Действительно как? — переспросила я.
Ирга посмотрел на меня и смутился.
— Понимаешь, — буркнул он, — за такие вещи вешать надо. Знаешь, сколько труда уходит на создание хоть одного зомби?
— Я понимаю, тебе просто обидно, — утешила я. — А что ты читал в подростковом возрасте?
Любимый неожиданно покраснел, потом сказал:
— Учебники по некромантии, у отца таскал.
— Бедняга. И никакой развлекательной литературы?
— Никакой, — сказал Ирга таким тоном, что мне стало понятно: он читал что-то еще, но не хочет в этом признаваться.
— Хотела тебя попросить, — я решила оставить тему чтения до лучших времен, — быть немного поделикатнее с моими родственниками.
Ирга кивнул.
— Не хочется быть главным семейным злодеем, — пожаловалась я.
— Если кто и будет злодеем, так это я, — заметил Ирга. — Ведь не ты же их пугача.
— Но я тебя привела, — возразила я, косясь на кровать.
Я так давно не спала, прижавшись к любимому! Некромант проследил за моим взглядом и покачал головой.
— Только не в доме твоих родителей! — строго сказал Ирга.
— Ага! — возликовала я. — Ты тоже об этом думаешь! Иначе как бы ты угадал мои мысли?
— Да у тебя на лице все написано! Потерпи, милая, иначе у тебя не будет стимула хотеть выйти за меня замуж.
— Почему не будет? Мы еще не купили эльфийское платье!
— Ах, ну да, как я мог забыть! — скептически воскликнул Ирга, выпроваживая меня за дверь. — Спокойной ночи.
Утром, спускаясь к завтраку, я услышала, как бабушка разговаривает со своей давней подругой.
— Слышала, к тебе новый зять приехал в гости, Дарьевна? — спросила пани Натья.
— Приехал, — согласилась бабушка.
— Говорят, страшный — жуть! Кровь людскую пьет. Клыки на полпасти, когти…
— Да что поделаешь с современной молодежью, — пожаловалась бабушка. — Они
Ирга за моей спиной фыркнул. Я обернулась и пригрозила:
— Только без выступлений!
Когда мы вошли в гостиную, беседа умолкла. Пани Натья пристально смотрела на моего жениха, но никак не могла найти обещанных людской молвой клыков и когтей.
— Что-то не так? — наконец не выдержал Ирга внимательного взгляда.
— Говорят, вы некромант? — спросила старушка.
— Да, — согласился парень.
— Это славно. А то ко мне повадился ходить мой старик, я его, конечно, люблю, но он уже надоел слегка. Каждый вечер ходит! Ни гостей пригласить, ни самой куда-то уйти. Мало ли что ему в голову взбредет, если меня дома не будет.
— И что вы хотите от меня? — спросил Ирга, пожирая глазами блинчики на столе.
— Поговори с ним, чтоб он отстал.
— Простите, панна! Вы меня с кем-то путаете. Я — некромант, а не консультант по семейным вопросам.
— Она самого главного не сказала, — вмешалась бабушка. — Муж-то ее уже полгода как умер.
— И повадился ходить? — заинтересовался Ирга, забыв про блинчики. — Как давно?
— Да вот после того как нежить напала, и повадился. Придет, посидит, вздохнет так протяжно, со свистом, и уходит.
— Недосмотрели! — сокрушенно произнес некромант. — А я ведь лично проверял кладбище!
— Так не на кладбище он похоронен, — сказала пани Натья. — А в саду у меня. Очень покойник яблоньку любит, вот я его там и закопала. И за могилкой удобно ухаживать, далеко ходить не надо.
— Так, — сказал Ирга растерянно, — так… Этого я не учел. И много таких, под яблонькой закопанных, в городе? Не знаете?
Я поняла, что сейчас он сорвется с места выяснять и разбираться с неучтенными мертвецами, а чувство долга не позволит мне его бросить, поэтому подбежала к столу и стала быстро-быстро заталкивать в себя блинчики. Если некромант на волне трудового энтузиазма и мог целый день быть голодным, то ко мне это явно не относилось. Вдруг мне в голову пришла одна мысль, и, торопясь ее высказать, я поперхнулась. Блины, толком не пережеванные, застряли в горле и не давали нормально вдохнуть. Задыхаясь и обливаясь слезами, я упала на колени. Бабушка ахнула и побежала на кухню за водой. Ирга очнулся от своих размышлений и принялся стучать по моей спине, испуганно спрашивая:
— Так легче? А так?
— У меня… кха-кха-а-а… — Черная рубашка жениха украсилась выплюнутыми кусочками блина. — У меня вся спина в синяках будет!
— Я так понял. — Ирга осторожно очищал рубашку, — это была благодарность.
Жадно хлебнув воды, я просипела:
— Слушай, а почему он ее не сожрал?
— Кто?
— Муж пани Натьи. Он же мертвец. Ты же сам мне говорил, что они живых на дух не переносят. Так почему же он ее не сожрал, а ходит? Я, конечно, не большой специалист в поведении нежити, но мне казалось, что посидеть и повздыхать — не в их привычках.