Ола и Отто. Свой путь.
Шрифт:
Стефан был прав — с пар я сбегала регулярно, часто по своим делам или просто поспать, но училась прилично — мне было интересно учиться, да и практику я никогда не прогуливала.
— Ценного, ценного, ценного, — бормотала я, рассматривая поле битвы грабителей с нашими вещами.
Вдруг, я что-то пропустила, и у меня была действительно ценная вещь? От этой мысли мне стало печально — грустно знать, что ты являлась обладательницей сокровища, о котором узнала лишь тогда, когда его украли.
Тем временем Отто принялся за уборку. Он часто оказывал посильную
— Это не шмотки, — бормотал он, запихивая мои многочисленные юбки и рубашки в шкаф.
— И не обувь, — подключилась я к игре «угадай мысль грабителя».
— Может, это что-то, что ты могла спрятать у меня? — поинтересовалась Лира, попробовав обратить внимание Стефана на себя.
— Интересная версия, — согласился он, начав помогать ей с уборкой.
Я почувствовала укол ревности, и занялась уборкой с удвоенной энергией.
Наконец не убранными остались только разбросанные по полу артефакты и украшения.
— Тут надо быть осторожнее, — предупредил Стефан. — Скорее всего грабители искали что-то среди них.
— Среди украшений? — спросила я в недоумении. — Но у меня в жизни никогда не было дорогих украшений — копеечная бижутерия и разные поделки, купленные на раскладках блошиных рынков.
Это не потому что я такая бедная — отнюдь, деньги у меня водились, просто дешевая бижутерия часто очень оригинальна, не то что стандартные украшения из ювелирных лавок. Поэтому о моем приближении узнавали заранее — многочисленные украшения звенели при каждом шаге.
— А артефакты? Ты же студент — теоретик, у тебя должно быть много артефактов.
— Ну да, все стандартные, купленные в лавке для студентов. Все по-настоящему ценное я ношу на себе!
— А-а-а, — задумчиво протянул Стефан и оживился. — ну что же! Давайте отметим то, что грабителям ничего не досталось.
— Странно, что они вошли в комнату, не потревожив охранное заклятие, — Отто умница, он всегда рассуждает логично — гномья порода.
Лира покраснела.
— Я опаздывала на пару и забыла его наложить…
Этому известию я обрадовалась.
— Значит, пол будешь подметать ты!
После сверхурочной уборки комнаты прошло несколько дней. Наш покой никто не тревожил, Стефан и Отто успокоились и перестали меня всюду сопровождать. Мы с Лирой решили, что это была чья-то дурная шутка.
Акт второй комедии «Богатенькая Ола» произошел поздно вечером. Я брела, позевывая, к своему общежитию. Кое-где дорожку освещали магические огоньки — их по очереди должны были вывешивать студенты, но, как обычно, ленились. Я плелась с занятия по Ремесленной магии, чувствуя себя абсолютно несчастной. Гномья родня Отто, привыкнув к нашей дружбе и — что важнее — совместному бизнесу, приняла меня, как родную. Мама Отто Валина так вообще считала меня своей четвертой дочкой. Поэтому мои «родственнички» — гномы крепко держались за своих — предложили мне заняться ремесленной магией — изготовлением
Поэтому решено было оградить меня (и Наставников) от мучении и свести курс к работе над артефактами. У меня весьма неплохо получалось определять заклятья, наложенные на вещи, самой их накладывать. Единственной вещью, которую мне удалось произвести, была большая, немного кострубатенькая, серебряная шпилька. Ее я снимала очень редко — шпилька держала мои волосы скрученными в тугой узел — я часто просыпала на занятия и мне недосуг было заморачиваться с прической. Эту шпильку, как продукт собственного творчества, я потихоньку усовершенствовала, отрабатывая на бессловесном предмете все практические занятия. К данному моменту шпилька представляла собой вещь, нашпигованную таким количеством разнообразных заклинаний, что результат активации был бы непредсказуем.
Сегодня я мучалась со старинной табакеркой, которая никак не хотела открываться. Мои мучения сопровождались ехидными комментариями профессора Свингдара, перешедшими в здоровый смех после того как табакерка ловко щелкнула меня по носу. Злая на весь мир, я пообещала в слух, что если табакерка сама не откроется, то я ее собственноручно переплавлю. После этих магических слов вредная вещица просто щелкнула и открылась, выпустив на свет облачко пыли — судя по запаху, последний владелец хранил там почему-то лаванду. Профессор расчихался — аллергия, тем самым дав мне понять, что он сам табакерку не открывал, а мне дал исключительно из мерзких чувств.
Стукнув табакеркой об стол, отчего (ну совершенно случайно) остатки лаванды радостно взметнулись в воздух, я учтиво попрощалась и пошла спать.
Извините за столь долгое отступление — очень уж меня достали эти занятия, хотя я сама понимала их ценность для моей будущей практической деятельности.
Так вот брела я себе домой, подметая длинным подолом юбки дорожку, как шпилька в голове завибрировала. Я не знала, что это означает, и почему заклятье сработало, но на всякий случай накинула на себя щит.
Это защитное действо было доведено до автоматизма и получалось у меня лучше всего. Подумав, я еще и наложила заклятье тишины — чтобы мои многочисленные украшения не звенели, подобрала юбку и крадущимся шагом направилась дальше. Шпилька в голове вибрировала сильнее. Уж не на меня ли там ждут неприятности?
Мне совсем не было страшно — что могло случиться на территории студгородка? Но было интересно. Я заглянула за угол корпуса общежития и увидела три фигуры, по всем законам бандитского жанра, кутающиеся в плащи.