Олег Даль: Дневники. Письма. Воспоминания
Шрифт:
Письмецо-то я получил, насчет драгоценностей, извините, не принимаю-с — воспитание мое мне не позволяет-с, сударыня! А вот насчет отравы [41] для этой драгоценности мы еще подумаем-с!
Ну, это так-с, баловство-с, бумагомарание-с!
Новостев нету. Кипим-с в работе-с по уши.
Звонил тут один из дома, что от АПН — очень это далеко и неудобно; думаю отказать.
Ну а остальные предложения погляжу по освобождении мало-мальском [42] .
41
Я написала Олегу письмо о том, что он бриллиант, — мое дело достойная оправа для него. Он пишет «отрава», чтобы принизить глупый пафос моего письма — не любил красивых слов.
42
В 1973 году мы занимались обменом нашей ленинградской квартиры на Москву. В августе по настоянию Олега я ушла с работы и разрывалась между двумя городами. Оба мы бегали по адресам,
А за сим нежно лобзаю.
P. S. За слог извините — летературщина-с — наслоения-с, «лесковщина-с».
Оля, Лизу поцелуй. Лиза, Олю поцелуй, а ты, Кеня, не балуй.
13.
Приезжать тебе не надо. Злой я и противный! Я бы даже сказал — омерзительный и необщительный [43] .
Весь в работе, а она идет со скрипом!
Все постороннее из головы выбросил.
43
Вспоминаю конец декабря 1973 года. Продолжались съемки пятисерийного телефильма «Вариант „Омега“». В «ежедневниках», которые вел Олег, много записей о неготовности съемочной группы, о бедламе на съемках, о простоях, отменах. Ненавидел всяческое проявление непрофессионализма. В театре шли репетиции «Провинциальных анекдотов» — шли тяжело, Управление не принимало спектакль, кажется, восемь раз. Актеры играли при пустом зале для нескольких человек, «управляющих культурой». Бывало, они, не досмотрев спектакль, молча удалялись. Кроме того, Олег «вводился» в «Балалайкина». Все это было трудно для Олега. Я огорчалась, тосковала, но, как могла, старалась оправдать определение «моя жена». Приближался Новый год, и я смирилась с перспективой встречать семьдесят четвертый год без него. Позвонила в Москву вечером 30 декабря. Подошла к телефону его мама, Павла Петровна: «Лизонька, я выдаю тайну, но Олег уехал к тебе». Он умел делать меня очень счастливой.
Расписан каждый час. Сейчас мне необходимо быть одному со своим делом, и только с ним. Никаких посторонних дел и мыслей.
Если ты мояжена, то поймешь!
Что-то внутри лопнуло — нет былой легкости в работе. Ищу, злоблюсь, улыбаюсь и делаю вид, что все в порядке.
Черт ее знает! Перерождаюсь, что ли? Лирика, ну ее к черту!
Ладно, кончаю расслюнявливаться.
Целую тебя нежно, нежно!
P. S. Ты мне снишься веселая и в сарафане!
Олю поцелуй в нос.
14.
Вы правы, из огня тот выйдет невредим, кто с ними день пробыть сумеет, подышит воздухом одним, и в ком рассудок уцелеет. Ал. Андр. Чацкий.
Загружен по уши! Из всех каждодневных безумных часов — один да приятный!
Скучаю!
Звонил по адресам [44] . Побываю, посмотрю, сообщу…
44
Опять же об обмене квартиры.
Целую!
15.
Эйхенбаум Олечке
Замечательно! Великолепно! Удивительно! Восхитительно! Покойно!Нас встретило солнце!!!
16.
45
В январе 1974 г. на зимние «каникулы» поехали в Пушкинские Горы. Моя мама как-то отдыхала там и познакомилась с директором гостиницы. Она написала ей письмо с просьбой предоставить нам номер. Мы его получили, гостиница пустовала, в ресторане можно было пообедать и целый день проводить в Михайловском или в Тригорском. Никаких экскурсий, никаких толп — Олег был счастлив. Всего четыре дня. Потом нам было отказано в ресторане, да и вообще намекнули, что, может быть, нам придется освободить номер, так как прибыла делегация деятелей культуры. Я попробовала убедить администрацию гостиницы, что артист Даль имеет некоторое отношение к культуре, на что получила ответ: «У нас
Вечером нам все же удалось достать билеты в Москву. Жаль было, что Олега оторвали от Пушкина…
46
И все-таки Пушкин позвал Олега еще раз. Если этот сборник попадет в руки Владимира Трофимова, то пользуюсь случаем принести ему огромную благодарность за эту встречу Олега с Пушкиным. Вы, Володя, добрый и мудрый волшебник, благодаря Вам Олег успел и на встречу с Пушкиным, и к Лермонтову. Спасибо Вам.
На этот раз не вставал даже вопрос — едет ли Олег один или со мной. Мне было ясно, что он должен ехать один. Он провел чудесный месяц рядом с Пушкиным, приехал просветленный, полный поэзией и покоя. Результатом этой работы стал телефильм «На стихи Пушкина».
Отсутствие нужной расцветки гуталина в Вашей комнате страшнее, чем присутствие в ней никотина! [47]
7-й день:
Бродят мрачные грачи Ходят темные старухи Лес чернеет и молчит Я во власти мутной скуки. Забор бы сюда высокий и крепкий.<Нарисован забор.>
47
Особой заботой Олега всегда была обувь. Никогда не видела, чтобы он ходил в грязной или некрасивой обуви. Собираясь в очередную поездку, я не забывала положить в чемодан гуталин. Если в гостинице не оказывалось в номере сапожной щетки, Олег использовал полотенце, а о гостинице говорил всем горничным и дежурным: «Плохая гостиница, плохая гостиница».
Как Вы?..
Я так же…
Тих, задумчив, светел, молчалив…
Вот только очень был не рад: Мне дозвонился «Ленинград».Дневник [*]
Странное и страшное сосуществование двух внутренних жизней.
ХОТЕТЬ И МОЧЬ! Это есть диалектика внутренней жизни.
*
О. Даль читал свои дневники и делал пометки. В публикации они обозначены курсивом.
ФОРМА И СОДЕРЖАНИЕ. Внутренняя жизнь — содержание, внешняя — форма. Артист — нынешний — вот грязная помойка, где можно отыскать все пороки!
Чепуха! Это есть мое состояние, а состояние — суть вещь временная. Мистика.
Долговременная!
Да! Чем дольше, тем лучше.
Процесс, каков бы он ни был — суть проживание. Или наоборот.Прожитие ежесекундное. Ощущение каждой секунды и есть сценическая жизнь. Большая редкость!
Мысль — суть глаза, обращенные внутрь себя. Форма.Знать самого себя — знать окружающих тебя. Глаза — это твои чувства, — это твое восприятие окружающего. Увидеть и осмыслить — вот вечный «-ое»двигатель «-жение»нашей плоти. Слово — глупость! !!!
Слова — болото, где безвозвратно погибает мысль!