Олигарх и амазонка
Шрифт:
– Ты откуда взялась? – ошеломленно спросил он.
– Тсс! – прикладывая палец к губам, по-лисьи хитро улыбнулась Лима.
В комнате полумрак, который создавал «тлеющий» ночник. Окна наглухо зашторены, но и без того понятно, что за ними глухая ночь.
– Ты не должна быть здесь...
Он уже вторую неделю находился в особняке Алтынова. Как и было ему обещано, тюрьмой этот дом для него не стал. Его не запирали на замок, не приковывали к стене наручниками. Но и уйти он не мог, потому как находился под негласным присмотром. Да и некуда ему было идти. Анжелы нет, ее тело ищут профессиональные сыскари – но найти не могут. Как увез труп Рома, так и с концами. Вадим даже не пытался заняться
– Не должна, – кивнула Лима. – Потому что нельзя. Но если очень хочется, то можно... Я по тебе так соскучилась!.. А ты?
Она уже почти оседлала бывшего мужа, и сейчас ей стоило только шевельнуть тазом, чтобы он до конца утонул в ней... Но она не спешила. Хотя Лиме очень хотелось, чтобы Вадим вошел в нее. Уж он-то знал, когда она хочет, а когда нет. Но еще лучше он знал, когда хотел сам. А он очень ее хотел...
– Извини, но мне с тобой не по пути...
Вадиму пришлось приложить максимум сил, чтобы стряхнуть с себя Лиму. Не столько физических сил, сколько моральных... Она опрокинулась на спину, но тут же обвила руками его шею, чтобы привлечь к себе...
– Не надо!
– Почему?
Олимпия привыкла к легким победам и сейчас просто не могла поверить в то, что ее отвергают.
– Мы с тобой в разводе...
– Ты шутишь? Если я к тебе пришла, значит, мне все равно, в разводе мы или нет...
– Мне не все равно.
– И ты не хочешь отомстить Алтынову?
– Дурацкий вопрос... Дурацкая ситуация...
– Расслабься, все хорошо. Алтынов спит как убитый, а за тобой уже давно никто не смотрит. Он тебе доверяет... А-а, может, ты боишься разочаровать его?
– Я боюсь...
Вадим хотел сказать, что он боится изменить Анжеле. Но испугался, что это вызовет насмешку со стороны Лимы. Он не хотел, чтобы она смеялась над памятью его любимой девушки...
– Я тебя боюсь... И себя боюсь... Ничего не выйдет, иди к себе...
– Жаль, а я думала, что нам будет очень хорошо вместе... – поднимаясь с постели, сказала Олимпия. Она не скрывала своего разочарования.
– В одну воду дважды не войдешь, – покачал Вадим головой.
– Ты бы мог войти в меня как в первый раз... Да, совсем забыла сказать, завтра я выхожу замуж... Почему ты не спрашиваешь, за кого?
– Ты еще не ушла?
– Я выхожу замуж за Алтынова. И мы уезжаем на Кипр...
– Скатертью дорога! – усмехнулся Вадим.
– Жаль, что у нас ничего не вышло напоследок... Надеюсь, ты будешь об этом жалеть.
– Вряд ли.
– А ты не зарекайся. Жизнь очень длинная... Счастливых снов, мой дорогой!
Олимпия выпорхнула из комнаты, оставив его в изумлении. Олимпия сама пришла к нему тайком от Алтынова, сама предложила себя. Ему оставалось только руку протянуть. Но вместо того, чтобы доставить удовольствие и ей и себе, он прогнал ее. И тем самым должен был обидеть. А как утверждает народная молва, нет зверя опаснее, чем смертельно обиженная женщина... Но, похоже, Лима не очень-то на него обиделась. Похоже,
Глава двадцать первая
1
Алтынов пребывал в добром расположении духа. Бодрая улыбка, веселый взгляд. Но все же через фон этого внешнего благополучия просачивалась тоска, скрытая в глубине глаз.
– Извини, сынок, что не пригласил на свадьбу, – ничуть не чувствуя за собой вины, сказал он.
– Да я и не обиделся, – равнодушно пожал плечами Вадим.
– И нечего обижаться. Свадьбы как таковой не было. Приехали в загс, расписались. И все... Какое может быть торжество, когда Олимпия уже была замужем... Ты на меня не сердись. Так уж вышло...
– Да вы не оправдывайтесь, – усмехнулся Вадим. – Стрелять я в вас все равно не буду... А то что женились на ней, меня мало волнует...
– Тебе не кажется, что тебе уже давно пора на «ты» со мной перейти? Все-таки ты мне сын родной...
– Мне кажется, что у нас мало общего...
– Я в этом не уверен... Я смотрю на тебя и узнаю себя в молодости... Ты такой же с характером, как и я... Ну да ладно, все это лирика... Больно мне на тебя смотреть. Анжелу не воскресить, но хотя бы земле предать... Так было бы легче – и тебе, и ей. Душа-то, она бессмертная... Увы, труп найти не могут. И этого, с которым ты был... Ни его, ни Марины... Может, Марина – это всего лишь прикрытие. Может, кто-то прячется за ней. У меня плохое предчувствие, сынок. Такая каша заварилась, что, боюсь, не расхлебать... У Анжелы, наверное, предчувствия не было, а гляди ж ты, как все обернулось. А меня изнутри тревожит...
– Все будет хорошо.
– Да, скорее всего, – кивнул Алтынов. – Но если вдруг что... Ты не держи на меня зла, сынок. Я же человек, со всеми слабостями и недостатками. И зла столько сотворил, что стыдно...
– А кто без греха?
– Вот и я о том же... Да, хотел сказать, мы с Олимпией на Кипр едем. Только не думай, что я нарочно туда на медовый месяц еду. Никаких аналогий, поверь. Просто нравится мне там. Спокойное там место. И не скучно... Ты тоже не скучай...
– Легко сказать...
– Может, тебе самому съездить куда, развеяться? Заграничный паспорт, деньги – это не проблема. Хоть в Америку лети...
– Не нужна мне Америка, – покачал головой Вадим. – И отдых без Анжелы не в радость... Но уехать хочу. Так, чтобы подальше от этих мест. На работу бы устроиться...
– Нет, лучше в институте восстановиться...
– Не хочу я здесь оставаться.
– И не надо оставаться. В Москву поезжай. Там и будешь учиться. В институте стали и сплавов, лучше на экономический... А еще лучше сразу на два факультета. Чтобы голова была всегда занята. Чем голове тяжелей, тем на душе легче...
– Ты читаешь мои мысли, – сдавленно улыбнулся Вадим.
– Ну вот, уже на «ты», это хорошо...
– В институт мне осенью...
– А до осени работать будешь, если отдыхать не хочешь... С работой, разумеется, помогу. В Москве у нас представительство...
– Я бы лучше сам по себе...
– А это ты брось, – нахмурился Алтынов. – Ты – мой сын, ты должен жить моими интересами. И я хочу, чтобы ты так жил...
– Но это большая ответственность. А я к этому пока не готов...