Олигарх и амазонка
Шрифт:
Наученный горьким опытом, Вадим чувствовал фальшь в ее поведении. Поэтому и не позволил застать себя врасплох. Олимпия подалась к нему, хотела его обнять, но поймала пустоту. Вадим боялся сгореть в ее жарких и подсознательно желанных объятиях, поэтому ушел от них как боксер от удара.
– Вадим... – разочарованно протянула Олимпия.
– «Там олень бродит замшевый...» – отстраненно пропел он.
– Что?
– «Сопки в белом снегу...»
– Какие сопки? – она ничего не понимала.
– «Ну почему ты замужем, почему?..»
– Я
– Это уже неважно... Извини, мне нужно побыть одному...
– Ты меня прогоняешь?
– Нет, но...
– Вадим, ты делаешь большую ошибку!
– Это почему?
– Ты же меня любишь!
– Откуда такая уверенность?
– Я знаю!.. Я понимаю, ты не можешь меня простить... Но ведь я ошиблась. Пойми, это была ошибка! И я всего лишь хочу ее исправить! Я хочу вернуть все назад!
– А как же Анжела?
– Анжела никогда не вернется к прежней жизни. Она же не в себе, и так будет всегда...
– Не уверен...
– Да, я понимаю, ты многим ей обязан, и поэтому не хочешь бросать ее в беде. Но пойми, она даже не соображает, что ты жертвуешь собой ради нее.
– Это не жертва, это любовь...
– Но ты же любишь меня!
– Люблю. Где-то там, глубоко в душе... Это как в компьютере, в архиве... Но я эту любовь не распакую...
– Вадим, я не хочу, чтобы ты повторил мою ошибку!
– Но ведь ошибка уже произошла... Ты извини, опять аналогия напрашивается. Как в компьютере, «ошибка пользования». Из-за этой ошибки архивы в моей душе не распаковываются. Я не люблю тебя...
– Это ты так говоришь из вредности!
– Может быть...
– Тебе действительно нужно побыть одному. Разобраться в себе... Я ухожу, а ты думай... Я не знаю, когда ты мне позвонишь, но ты обязательно позвонишь...
Она начеркала на клочке бумаги номер своего мобильника и ушла. Вадим долго смотрел на закрывшуюся за ней дверь... Может, он в самом деле совершает ошибку?
5
Красневич приложился к ее руке в пафосном восторге.
– Олимпия Викторовна!!! Сказать, что я восхищен, значит, ничего не сказать...
Его никто не звал в гости. И в былое время он бы и на пушечный выстрел не приблизился к алтыновскому особняку без приглашения. А сейчас он чувствовал себя здесь как дома... Что ж, он имел на это право. Теперь он возглавляет «Сталь-Вест», у него в руках все козыри.
– Вы прекрасны, спору нет!.. Вы не будете возражать, если мы перейдем на «ты»?
– Торопитесь, Илья Михайлович, – недовольно повела Лима бровью. – Как бы коня не загнать...
Олимпия понимала, что в какой-то степени зависит от этого человека. Но и стелиться перед ним не собиралась. Она знает себе цену, и не в ее интересах продешевить...
– Извини, специфика работы такая. Я сейчас как на переднем краю – туда успеть надо, там увернуться...
– Все-таки мы перешли на «ты»? – с видимым неудовольствием повела Олимпия бровью.
– Говорю
Красневич вел себя в доме с уверенностью и нахрапистостью оккупанта. Олимпию это раздражало, и она этого не скрывала, но этот жук как будто ничего не замечал.
– Можно подумать, кто-то вас об этом просил...
– Обстоятельства, Лимочка, просили, обстоятельства... Кажется, так называл тебя муж?
– Но вы же мне не муж...
– А это можно исправить... – хитро-мудро улыбнулся Красневич.
– Эка вы загнули!
– А что, это, между прочим, идея... И эта идея пришла мне на ум не между прочим и не сейчас... Именно об этом я и хотел с тобой поговорить... Может, пройдем в кабинет Ивана Александровича? Думаю, там мы сможем поговорить с глазу на глаз, чтобы никто нас не слышал...
– Думаю, вам уже пора и честь знать!
– Лимочка, ну не будь занудой! Ты сначала выслушай меня, а потом уже давай от ворот поворот. Если захочешь, а это вряд ли... Ну что, пойдем?
Олимпия не помнила, чтобы Красневич бывал у них в гостях. Но ориентировался он в доме так, как будто всю жизнь в нем прожил. Сам провел ее в кабинет Алтынова. С хозяйским видом занял его место за столом.
– Времени в обрез, поэтому буду краток...
Его ничуть не смутило, что Олимпия осталась стоять.
– Я разговаривал с Крикуновым... – Он сделал паузу. – Обстоятельно разговаривал. Ты меня понимаешь?
– Понимаю, – заинтригованная, кивнула она. – И что?
– Основной куш от своего наследства Алтынов поделил пополам. Одна половина тебе, другая Вадиму...
Одна половина ее души радостно запела, другая с досады заныла. Вадим так и не позвонил ей. А это означало, что он не хочет жить с ней... А ведь они могли бы объединить свои капиталы. Это было бы здорово, но Вадим уперся. И всем, что ему достанется по наследству, будет распоряжаться Анжела. А, судя по всему, дела ее идут на поправку... А кто она такая? Никто! Какое имеет отношение к Алтынову? Никакого! А значит, она не имеет права пользоваться его наследством... Но, похоже, Вадима не переубедить. Хотя, конечно, стараться надо. Возможно, Олимпия сможет сломить его упрямство, в его же интересах...
– Я так и предполагала...
– Тебе не кажется, что Вадим недостоин такого счастья?
– Недостоин, – немного подумав, согласилась Олимпия.
Прежде всего этого счастья недостойна Анжела... Да и Вадим, если честно, не имеет особых прав на наследство. Не по Сеньке шапка...
– А вот Алтынов считает, что достоин... Но Алтынова нет, зато есть мы с тобой. Я у руля компании, ты богатая наследница. Я – холостой мужчина в расцвете сил, ты – овдовевшая красавица... Честно скажу тебе, ты мне давно нравишься... Да что там нравишься. Я давился от зависти, зная, что ты живешь с Алтыновым...