Олимп

Симмонс Дэн

– Разделитесь и отправляйтесь на поиски, – приказал он по главной тактической линии.

Теперь данные поступали со всего периметра сразу. Голубой лед превратился в труху: стену туннеля мог развалить удар кулака. Коридоры уже начинали рушиться.

Отряд Мепа Эхуу, включив реактивные сопла, разделился и принялся обыскивать центральную пещеру над древним кратером. Начали сверху, с проверки укромных балконов и трещин, а вскоре солдаты уже летали над фумаролами и вторичными гнездами помельче.

– Главное гнездо обвалилось, – доложил милленион-лидер по главному тактическому каналу. – Рухнуло в старую воронку, оставшуюся после черной дыры. Посылаю изображения…

– Видим, – откликнулся

генерал Бех бин Адее. – Есть шансы, что Сетебос прячется в самом кратере?

– Никаких, сэр. Мы все проверили радаром. Нет ни пещер, ни боковых отверстий. Думаю, сэр, он скрылся.

На общей линии раздался голос Чо Ли:

– Наша теория подтверждается. Помните квантовое волнение четыре дня назад? Это открывалась последняя Брана внутри ледяного собора.

– Лучше убедиться, – произнес Бех бин Адее и передал по личному командному лучу: – Обыскать все гнезда.

– Есть, – отозвался Меп Эхуу.

Шесть роквеков из его команды обшарили развалины главного гнезда, потом разделились и при помощи сопел взялись кружить над порушенным полом собора, заглядывая в каждую воронку.

Внезапно кто-то из команды оцепления, только что проникшей под купол, воскликнул:

– Сэр, тут какая-то надпись!

Милленион-лидер и полдюжины воинов устремились к южной террасе, расположенной высоко над полом. У входа в самый крупный из синих туннелей прямо на льду не то ногтями, не то когтями было нацарапано: «Помыслил, Тихий скоро будет здесь. Чутье твердит Ему: мол, Тихий создал все, что Сетебос терзает; правда, сам Он не согласен. А кто творенья наделил бессильем, способностью страдать? Но вот помыслил: Сетебос убегает – отчего? Неужто Слабость может запугать иль растревожить Силу? Да, помыслил: в конце концов, един ли Он иль нет? А Тихий скоро будет здесь».

– Калибан, – подал голос первичный интегратор Астиг-Че с «Королевы Мэб», занявшей новую геосинхронную орбиту.

– Сэр, все коридоры обысканы и объявлены пустыми, – доложил милленион-лидер по общему тактическому каналу.

– Отлично, – промолвил генерал Бех бин Адее. – Готовьте термитные заряды, мы растопим эту ледяную глыбу вплоть до руин Парижского Кратера. Осторожно, не повредите первоначальные постройки. Мы их обыщем позже.

– Взгляните-ка, – сказал Меп Эхуу по узкому тактическому лучу.

На мониторах шлюпки появились изображения: нагрудные фонари роквека освещали развалины маленького гнезда. Все яйца полопались либо взорвались вовнутрь, кроме одного. Милленион-лидер спустился по воздуху, присел на корточки, поднял белесый шар ладонями в черных перчатках и прижался к нему головой, точно прислушиваясь.

– Кажется, еще живое, – доложил Меп Эхуу. – Какие будут приказы, сэр?

– Ждите! – рявкнул Бех бин Адее и связался по личному лучу с «Королевой Мэб»: – Какие будут приказы?

– Ждите, – ответил за первичных интеграторов дежурный по мостику.

Наконец на связь вышел Астиг-Че.

– Ваши предложения, генерал?

– Сожжем его. И все вокруг сожжем… дважды.

– Благодарю, генерал. Нам нужно подумать.

Последовала тишина, нарушаемая лишь треском помех. Бех бин Адее слышал, как дышат во встроенные микрофоны триста десять воинов.

– Мы предпочли бы забрать яйцо, – сказал наконец Астиг-Че. – Используем один из наших стаз-кубов, если это возможно. Шершень номер девять поднимет его наверх. Пусть шершнем управляет милленион-лидер Меп Эхуу. Устроим на «Королеве Мэб» карантинную

лабораторию, ведь на борту больше нет ни оружия, ни ядерного топлива. А наблюдать за опытами будут невидимые корабли.

Несколько мгновений генерал безмолвствовал, затем произнес:

– Отлично.

После чего по личной связи передал приказание Мепу Эхуу. Команда уже держала стаз-куб наготове.

– Сэр, вы уверены? – спросил милленион-лидер. – Ада и прочие колонисты Ардиса рассказывали, на что был способен детеныш. Даже невылупившийся, он уже обладал какой-то силой. Сомневаюсь, что Сетебос нечаянно оставил целое, живое яйцо.

– Исполняйте приказ, – ответил ему Бех бин Адее по общей тактической связи. А потом включил личную связь и прибавил: – Удачи тебе, сынок.

90

Полгода после Падения Илиона, Девятое ава

Даэман отвечал за вылазку в Иерусалим. Все было тщательно спланировано.

Сотня «старомодных», наделенных всеми известными функциями людей в одно и то же время свободно факсовала в город за три минуты до того, как четыре шершня доставили еще сто добровольцев из Ардиса и других уцелевших общин. Моравеки предлагали свои услуги, но сын Марины еще год назад поклялся освободить людей, превращенных в синий луч (то есть евреев – приятелей и родственников Сейви), и он по-прежнему считал это обязанностью выживших представителей человечества. Впрочем, колонисты взяли взаймы боевые костюмы, ракетные ранцы, непробиваемые доспехи плюс энергетическое оружие. Особо крупные экземпляры – те, что трудно было переместить по свободному факсу, – погрузили в шершни, которыми управляли моравеки; в этом и заключалось их личное участие.

Более трех недель Даэман и его команда размечали и перепроверяли GPS [87] – координаты улиц, площадей и перекрестков древнего города с точностью до дюйма, составляя карту площадок, удобных для свободного факса и приземления шершней.

Затем подождали до августа, до еврейского праздника под названием Девятое ава. Даэман с добровольцами факсовали в город через десять минут после захода солнца, когда луч особенно ярко горел.

Иерусалим представлял собой совершенно уникальное место, поскольку, если верить показаниям системы обзора и воздушной разведки «Королевы Мэб», был населен как войниксами, так и калибано. В Старом Городе, который и стал нынешней целью вылазки, серые твари наводнили улицы и здания к северу и северо-западу от Храмовой горы, что приблизительно соответствовало древним христианскому и мусульманскому кварталам, а калибано заняли районы к юго-западу от мечети Скалы и мечети Аль-Акса, некогда известные как еврейский и армянский кварталы.

87

Глобальная система определения координат.

Судя по снимкам (в том числе и радарным) со спутников-шпионов, в Иерусалиме кишело около двадцати тысяч врагов с той и другой стороны.

– Их только сто против одного. – Греоджи презрительно пожал плечами. – Бывало и похуже.

Люди возникли беззвучно, едва поколебав воздух. Даэман и его команда факсовали на узкую площадь перед «Котэлем»… перед Западной стеной. Блеклого света еще хватало для зрения, но Даэман решил включить еще и тепловидение с высокочувствительным радаром. По его оценкам, на улицах, на стенах и крышах западнее площади расхаживали, спали, стояли и толпились около пятисот калибано.