Олимпиец. Том II
Шрифт:
Что ж. Значит, пришло время жульничать.
— Ра-а-а! — издал я из груди могучий рев, размахнулся как следует битой и долбанул этого недо-Джеки Чана сверху вниз, под небольшим наклоном.
Каратист не стал даже блокировать. Просто презрительно усмехнулся и очень знакомым мне подшагом ушел чуть вправо. Проскользнул прямо ударом. Плавно и красиво, что для такого каланчи — очень и очень хорошо.
Но не отлично.
— Бац!
Пронесшая мимо него бита на долю секунды застыла на месте,
Законы физики? Инерция? Не знаю, о чем вы. Только «Перемотка»
Бедолага только успел выпучить глаза и открыть рот, как деревянный конец долбанул его прямо в лоб. Мужчина с криком боли и удивления отшатнулся назад. Его ноги подкосились, и он кулем рухнул на заляпанный кровью пол.
Я закинул биту на плечо и повернулся к последнему охраннику. Тот заметил мой спокойный взгляд, грязно выругался и передернул затвором. Затем отработанным движением приложил приклад к плечу и…
Замер на месте.
От натуги на руках охранника проступили вены со странным, синеватым отливом, на лбу выступили капельки пота, изо рта послышался скрип зубов, но…
Он все еще не мог пошевелиться.
Нет, в реальности, конечно, мужчина двигался. Просто медленно. Очень и очень медленно.
— Бам! — легко пристукнул я кончиком биты по полу и немного наклонил голову в сторону.
А затем медленно. Не торопясь и никуда не спеша сделал шаг вперед.
— Бам!
Еще один удар по полу. На этот раз резче. Сильнее.
— Бам! Бам! Бам!
Ритм нарастал. Становился все быстрее и быстрее. Как и мои шаги. Моя скорость.
Но только не лицо. Все такое же спокойное. Равнодушное.
Мне нужно было зрелище. Я хотел, чтобы он испугался. Чтобы понял, что с ним сейчас будет. И что он ничего не может с этим сделать. Даже пошевелиться.
И это случилось. Может, не после первого удара и не после второго, но… Постепенно, с каждым моим ударом битой об пол, с каждым шагом вперед… Его взгляд менялся. Дерзкий и насмешливый в начале, — ну как же, перед тобой шестнадцатилетний мальчишка. Сопляк — он все больше терял уверенность.
Затем появился испуг. Затем страх. А затем паника.
Я же… Я на него даже не смотрел. Мой взгляд был обращен мимо, на Филина. Как-никак, этот спектакль был для него. Только для него.
А тот улыбался. Мужчина был доволен. Даже больше, старый вояка облокотился жилистыми, мускулистыми руками на колени и подался вперед.
В глазах ублюдка была жажда. Но не воды или таблеточки аспирина, нет. Он жаждал крови. И потому с замиранием сердца смотрел, как я делаю последний шаг к охраннику, заношу повыше биту и…
— Бам!
Я удал битой по полу и прошел мимо. Охранник с тихим всхлипом рухнул на землю. Автомат выпал у него из рук и отскочил
Самурай, до этого следуя моему приказу, тихо стоявший в углу, один раз взмахнул саблей и разрезал оружие пополам. Затем легко, даже слегка небрежно поклонился недовольному Филину и вышел за мной на улицу.
— Ну что, босс? — встретил меня в двадцати метрах от входа голос Семена. — Как прошло?
— Мы договорились, — коротко бросил я.
Затем проигнорировав взгляд парня, — «медвежонку» явно хотелось подробностей — залез внутрь фургона, примостился на край сиденья в кузове и с тихим вздохом привалился затылком к стенке.
Бошка болела страшно.
Словно не одного недо-«белого» обездвижил секунд на двадцать, а целый взвод. Зато теперь буду знать, какие у меня пределы. Если коротко — хреновые. Если «Дельту» с «Гаммой» я смогу тормознуть, пусть и ненадолго, то с ребятами повыше…
Будут проблемы.
Впрочем, какая нахрен разница? Выйдет — улучшу. Не выйдет — буду использовать мозг и креатив, а не грубую силу. В первый раз что ли?
— Как вы, господин? — участливо спросил Рью.
Я косо взглянул на самурая.
Однако. Он ведь реально переживал. И ведь кому сказать, что он хотел покрошить меня на ломтики. Причем, это было совсем недавно. А ощущение — что прошла уже вечность.
— Все тип топ, Рью.
Лицо самурая вытянулось от удивления, вызвав у меня непроизвольную улыбку. Забавно выглядел. Нетипично.
— Ну эта. Старикам не понять, — подал голос с переднего сиденья Сема и на рокерский манер скрестил пальцы. — Йоу, браза.
Рью с отвращением дернул головой и выпрыгнул из фургона на асфальт. А затем и вовсе шмыгнул куда-то в сторону и испарился без следа.
Семен обижено посмотрел сначала ему вслед, а потом перевел взгляд на меня. В его глазах мелькнуло сомнение.
— Он обиделся, что ль?
— Не понимает нас, — серьезно кивнул я. — Йоу, браза.
— А то, — повеселел «медвежонок». — Рью отстал от жизни, я так скажу. Не то что мы. Крутые перцы.
Его взгляд скользнул по моему окровавленному виску и по испачканной одежде. И наконец остановился на бите, мирно лежащей у меня на коленях.
— Босс… А можно я это… Ну.
Я со стоном открыл глаз и вопросительно скосил его в сторону парня. Что ему надо-то? И почему у него голос из обычного «я труба» сделался робкий-робкий?
— Ну? — переспросил я. — Что?
— Можно мне эту штуку, — робко ткнул пальцем в биту Семен. — С собой заберу.
Я глянул на побитую, почти сломанную деревяшку в руке. На ней еще с той стороны кусок зуба торчал. И это еще если забыть про кровь.
Поэтому у меня сразу же возник вопрос.