Олимпийские игры Путина
Шрифт:
М. СОКОЛОВ: Они закрытые или нет?
Б. НЕМЦОВ: Их нет ни одного в суде — это главное.
М. СОКОЛОВ: В работе, расследование, следствие идет.
Б. НЕМЦОВ: Я понимаю. Ни одного уголовного дела по хищениям, превышению полномочий, бесхозяйственности, коррупции, мошенничеству, ни одного дела по олимпийским объектам нет. Причина очень понятная: строили путинские дружки. Своих не сажают.
М. СОКОЛОВ: Борис Ефимович, бывают в жизни государств неудачи. Может быть это тоже неудача. Надо подсчитать баланс, убытки. Чего вы добиваетесь? Что вы предлагаете?
Б. НЕМЦОВ: Одна из проблем — это тотальная безнаказанность. Люди совершили преступление — они украли деньги, они уничтожили природу.
М. СОКОЛОВ:
Б. НЕМЦОВ: Может быть, пусть суд этим и занимается.
М. СОКОЛОВ: А может быть, лучше обратиться в прокуратуру?
Б. НЕМЦОВ: Мы уже послали запрос гражданину Бастрыкину, руководителю Следственного комитета. От Бастрыкина мы требуем довести уголовные дела, которые он и начинал, — между прочим, десятками начинал! — довести их до суда, не под сукно прятать, а до суда довести. Безусловно, что следователи не трогали Ротенберга, не трогали «Газпром», не трогали Якунина.
М. СОКОЛОВ: А Билалов, начальник «Курортов Северного Кавказа»?
Б. НЕМЦОВ: Он не питерский, он медведевский.
М. СОКОЛОВ: Посадят?
Б. НЕМЦОВ: Он уехал. Я вам больше скажу: даже дело Билалова, казалось бы, десятикратное увеличение цены трамплинов, очевидное разбазаривание, даже дело Билалова не возбуждено. Ведь Билалова они пытались судить, хотя сейчас закрыто это дело, по факту чрезмерных командировочных расходов при его полете не как олимпийского строителя, а как чиновника, руководителя «Курортов Северного Кавказа».
М. СОКОЛОВ: А что же он тогда в Лондоне прячется, если все закрыто?
Б. НЕМЦОВ: Во-первых, недавно это дело прикрыли. Во-вторых, по всей видимости, какого-то козла отпущения им найти все равно придется. Наш доклад, наверное, — первый доклад на эту тему, надеюсь, не последний. Во-вторых, очевидно, Сердюков — мальчик по сравнению с героями сочинских распилов. Сердюков с Васильевой — дети по сравнению с Ротенбергами, Якуниным и всей этой путинской бригадой, потому что масштаб хищений, который ему вменяют, ни в какое сравнение с триллионом рублей не идет. Такого в истории страны не было.
М. СОКОЛОВ: А куда смотрит Олимпийский комитет? Есть же Олимпийский комитет, фактически заказчик этого мероприятия.
Б. НЕМЦОВ: Отличный вопрос, Михаил. Этот вопрос меня сильно волновал, начиная с 2009 года, когда я участвовал в выборах мэра Сочи. Я считаю, что создался такой криминальный тандем Путин — Рогге, президент Олимпийского комитета. На всех этапах, начиная с Гватемалы, то есть с 2007 года, когда было решение Олимпийского комитета, Рогге полностью поддерживал Путина. Он не реагировал ни на кошмарные истории с выселением людей из Имеретинской долины, он не реагировал на вырубку реликтовых лесов, на экологические преступления, которые там совершались. Он не реагировал на рабский труд гастарбайтеров, которые из Узбекистана, Таджикистана бесплатно работали, им не платили месяцами зарплаты. Он не реагировал на 25 смертей, которые во время строительства Олимпиады уже были зафиксированы. Он не реагировал на наши письма по поводу того, что дорогу, которая все там разрушила, строить не надо. Он ни с кем никогда не встречался. Хорошо, с политиками ему нельзя встречаться, но он ни с кем из общественников не встречался на эту тему…
Я считаю, что существует абсолютно внятный криминальный тандем, я не боюсь этого слова сказать, я уверен, что необходимо расследование его деятельности.
М. СОКОЛОВ: Тандем кого?
Б. НЕМЦОВ: Президента Международного олимпийского комитета и президента России. Я думаю, что международная общественность этими действиями Рогге и Международного олимпийского комитета еще займется. В чем преимущество чиновников МОК? Чиновники МОК формально находятся на территории Швейцарии, в Лозанне заседают, но они обладают иммунитетом и непонятной юрисдикцией, непонятно, кто их должен судить. Формально
Ситуация в Международном олимпийском комитете, на мой взгляд, примерно такая же, как в Международной федерации футбола. В Международной федерации футбола сейчас, вы знаете, происходят расследования, Карла дель Понте там вовлечена, разные другие люди. В конце концов, они занимаются расследованием коррупции. Я думаю, в Международном олимпийском комитете в конце концов тоже будет расследование. Потому что то, что там происходит и, главное, отсутствие всякой реакции на происходящее свидетельствует о том, что этот человек находится в абсолютной зависимости от Путина.
М. СОКОЛОВ: Борис Ефимович, как вам идея Марка Вулфа о международном суде, может быть, он разобрался бы с вашими швейцарскими оппонентами?
Б. НЕМЦОВ: Хорошая идея. Для чиновников, например, Международной федерации футбола, для Международного олимпийского комитета, которые абсолютно безнаказанно могут все что угодно делать и знают, что у них иммунитет, это отличная идея. Я согласен с Вулфом еще и в том, что коррупция у нас не проблема, коррупция везде есть, коррупция — это система, построенная Путиным. В этой системе есть внутренняя логика. Ее логика в том, что чиновник, который берет, чиновник, который ворует, он лоялен — это единственный его шанс остаться на свободе.
2013 г.
А впереди ЧМ-2018 по футболу…
(Из интервью Б.Е. НЕМЦОВа для телеканала «НТВ-Плюс». Ведущий Василий Уткин)
В. УТКИН:…Я знаю, что ты готовил доклад по Олимпиаде и рассказывал, в какие сроки утонет в Имеретинском болоте какой-то дворец спорта. С другой стороны, у нас огромное количество денег воруют на строительстве дорог — железных, асфальтовых, любых. Мне очень трудно считать это аргументом против того, что в России вообще следует строить дороги. Я вспоминаю, что когда в Москве появился первый современный футбольный стадион, «Локомотив», много говорилось о том, что ради этого строительства были повышены тарифы на московских и подмосковных железных дорогах. Но откуда еще может взяться стадион, если его не возьмется построить какой-то очень богатый человек или какое-то крупное ведомство? Я рассматриваю все эти события как вообще не очень функциональные. Григорий Ревзин писал про то, как сейчас выглядят и используются многие олимпийские объекты. Например, символ барселонской Олимпиады 1992 года — телевизионная башня, она и сейчас очень хорошо видна из любой точки города. Сейчас она стоит в чистом поле, идти к ней нужно через заросли чертополоха. В конечном счете, траты на спорт — это все равно траты на культ. Я не хочу оспаривать очевиднейшие факты коррупции, распилов, откатов, но я вообще очень сильно сомневаюсь, что здесь можно говорить о каком-то долгосрочном функциональном применении всех этих объектов. Количество меня ужасает, качественно я не вижу в этом ничего нового. Олимпиада есть Олимпиада.
Б. НЕМЦОВ: Ты говоришь так: все равно воруют, но зато Олимпиаду проведем. Давайте посмотрим на ситуацию в нашей стране. Построили шесть дворцов и стадионов на субтропическом болоте, самом теплом месте России. Сначала рассказывали сказки, что эти стадионы перенесут в другие города. Недавно было совещание в Сочи у Путина, решили все оставить. По сути, признано, что истрачены десятки миллиардов на мероприятие одноразового значения. Я считаю, что для нашей не самой богатой страны это стопроцентная авантюра. Построили дорогу Адлер — Красная Поляна по цене более 9 миллиардов долларов. Мне представляется: наш народ считает, что это не у него украли деньги. Я должен разочаровать наш народ: это у него украли деньги. 96 % средств из этих 1,5 триллионов — государственные. Каждый из нас заплатил за это больше 10 тысяч рублей.