Омела для Амели
Шрифт:
– Ну тут уж не соглашусь, Жан, – вступил в спор ещё один член комиссии. – Абсолютную уникальность в наше время сложно найти, а вот уникальную идею и подачу куда проще. Сказка – то, что нужно людям в преддверии праздников. Любовь – слово, мимо которого не пройдёт ни одна женщина на свете. Приятный свежий аромат – универсальный продукт для всех в любое время года.
– Идея и впрямь неплохая, – промямлил месье Бертран. – Однако юбилейный аромат должен греметь, как отражение нашей философии, а не как сказка на Рождество, согласитесь.
– Вот и я о чём, – кивнул Жан Гроссо. – Кристиан, ваша пассия так
– А что она должна вам сказать, Жан? Что можно сказать человеку, который видит всё только через призму своей испорченности?
– Прошу прощения?! – Гроссо зло сузил глаза.
– Господа! – громкий голос Гаспара Тома прервал нарастающий спор, и Амели непроизвольно вздрогнула. – Давайте не будем превращать совещание в балаган.
Подождав, пока в помещении воцарится абсолютная тишина, мужчина продолжил:
– Во-первых, благодарю мадемуазель Дюваль за довольно подробный срез, – он кивнул в сторону Амели. – Во-вторых, это не финальное решение. Мнение каждого члена комиссии будет учитываться при разработке юбилейной концепции. Такие жаркие споры стоит отложить до того момента, пока у нас на руках не окажутся все отобранные варианты ароматов.
– Я считаю, что мнение месье Гроссо пропитано личной неприязнью, – не сдержался Кристиан. – Учитывать его нецелесообразно.
– Личной неприязнью? – взвился Гроссо. – Не я ли предлагал ввести тебя в совет директоров, несмотря на зелёный возраст и скромные заслуги?! И это благодарность?!
– Вы просто хотели, чтобы ваша дочь была ближе к тёплому месту, Жан. Но не вышло, да?
– Кристиан, – Гаспар смерил сына осуждающим взглядом. – Что за детские выпады? Если идея мадемуазель Дюваль настолько хороша, то ей не составит труда стать первой среди поступающих предложений. Есть действительно интересные моменты, но есть и то, что требует доработки. В конце концов, Жан прав хотя бы в том, что юбилейный аромат не должен основываться на рождественской сказке. Это не эксклюзив, это не про нас, это про маркетинг и продажи.
– Ну конечно, прав, – процедил Кристиан, явно борясь с желанием сказать что-то ещё. – Хорошо. Мы с мадемуазель Дюваль разработаем концепцию и сделаем пробный вариант аромата. Сделаем то, чего не требуется от других.
– У вас не так много времени, Кристиан. На новогоднем корпоративе мы огласим результаты, – предупредил месье Бертран.
– Мы успеем, будьте спокойны, – кивнул Кристиан в сторону мужчины и встал.
– Собрание ещё не закончено, – Гаспар Тома не сводил с сына холодного взгляда. – Мы ещё не услышали саму мадемуазель Дюваль.
– Слишком мало времени, отец, – в голосе Кристиана звенел металл. – Разве ты не слышал?
Он подошёл к Амели, схватил её за руку и потащил вон из кабинета.
Глава 6
Кабинеты мелькали перед глазами с такой скоростью, как если бы Амели летела по коридору на спорткаре. Кристиан крепко держал её за руку, лицо его превратилось в каменную маску. В полном молчании они зашли в лифт и спустились на этаж ниже.
– Мы обязательно продумаем концепцию на каждый сезон, – постаралась разрядить обстановку Амели, нервно сжимая металлическую перекладину на стенке лифта. – Вот только верну себе компьютер…
– Амели… –
В глазах смешалась злость и… боль?
– Не принимай на свой счёт всё то, что ты сейчас слышала. Замечания мы учтём, проект подготовим, и он будет лучшим. Обещаю тебе.
Мужчина улыбнулся, но его взгляд… Сердце Амели непроизвольно дрогнуло. С губ едва не сорвался неловкий вопрос, но прибывший на нужный этаж лифт спас положение.
– Идём, – Кристиан показал направление рукой. – Центральная дверь.
В приёмной, оформленной в соответствии с самыми модными тенденциями в дизайне интерьера, их встретила эффектная шатенка. Густые блестящие волосы, уложенные в сложную причёску, томный взгляд карих глаз, идеальный макияж и декольте, не оставляющее места воображению. Всё в классическом «духе приёмной» больших начальников. Амели вежливо улыбнулась, получив в ответ кивок и оценивающее сканирование. Всего на секунду, а дальше внимание красотки переключилось на босса.
– Месье Кристиан, – проворковала девушка. – Уже закончили? Как прошло совещание?
– Кофе, Аннет, – отбрил босс, проходя в кабинет. – Латте и круассан для мадемуазель Амели.
Улыбка сползла с лица девушки, уступив место растерянности. И снова секунда, ледяной взгляд в её сторону и скромное: «Как скажете, месье».
Кристиан открыл дверь и пропустил Амели вперёд. Она юркнула в помещение и огляделась. Несмотря на то, что это был всего лишь рабочий кабинет месье Тома-младшего, он ничем не уступал шикарному пентхаусу где-то в Пале-Бурбон 8 .
8
Пале-Бурбон – район аристократов, всевозможных изысков и больших денег. На ценовой политике и стиле жизни этого округа Парижа сказывается непосредственная близость символа французской столицы – Эйфелевой башни.
Светлые фактурные стены с подсвеченными вставками из ягеля. Письменный стол и массивные стеллажи, выполненные из древесины зебрано 9 , стулья, обитые серым бархатом и огромный кожаный диван. Лаконичность интерьера подчёркивала невидимую эстетику богатства.
– Присаживайся, – буркнул мужчина, махнув рукой на один из роскошных стульев. – Сейчас принесут твоё латте.
– Спасибо, – девушка аккуратно присела на краешек мягкого сиденья. – Правда, я терпеть не могу латте, но спасибо.
9
Зебрано – африканское растение, древесина ценится за свою декоративность.
Кристиан посмотрел на неё с неподдельным интересом, его взгляд утратил холодность, а в глубине тёмных зрачков зажглись озорные искры. От этой резкой перемены у Амели перехватило дыхание. Она поспешила отвести взгляд.
– Не любишь? – усмехнулся он. – Ещё не встречал девушку, которой не нравится латте.
– Видимо, мало общаетесь с девушками, – пожала плечами Амели.
Мужчина хохотнул и покачал головой каким-то своим мыслям.
– С такими, как ты – впервые, – согласился он.