Омлет с сахаром
Шрифт:
Как только мы приехали на место сбора, вожатая построила нас в шеренгу:
— Ребята, я хочу представить вам месье Турнико. Это местный фермер, который любезно согласился предоставить нам поляну для палаточного лагеря. Ура, месье Турнико!
Мы взорвались криками восторга. Все, кроме меня, — я только открывал и закрывал рот.
В конце она добавила:
— Скаут готов?!
— Всегда готов! — раздалось в ответ.
И
Нужно было поторопиться, потому что уже смеркалось.
— Конкурс «Кто быстрее поставит палатку»! — объявила вожатая и нажала на секундомер. — Кто проиграет — ставит палатку мне.
Когда она стала проверять, что получилось, я еще только-только вкапывал колышки. Вот же редиски! Они никак не хотели втыкаться в землю, а крыша палатки перевернулась и норовила улететь от малейшего дуновения ветра.
— Раз уж ты специально проигрываешь, будешь чистить картошку на всех.
После ужина мы попели песни у костра и пошли спать.
Вожатая обошла все палатки с фонариком в руках, чтобы пожелать нам спокойной ночи. Заглянув к нам с Жаном А., она сказала:
— Что-то у вас тут воняет, ребята? Может, сапоги резиновые?
— Обожаю Черную пантеру, — мечтательно заметил Жан А., закрываясь в спальном мешке.
«Черная пантера» — это и есть наша вожатая. Ей восемнадцать лет, она носит хвостик и очень короткие шорты. Ради нее Жан А. не побоялся бы пройтись по канату над Ниагарским водопадом.
— Спокойной ночи, скауты, — добавила она напоследок.
Я пытался улечься поудобнее, но земля была жесткой, как доска с гвоздями для йогов, а спальник вонял плесенью. Ну и Жан А., конечно, постоянно ворочался и толкал меня локтем.
А потом пошел дождь. Капли стучали по палатке все громче и стали затекать внутрь.
Я включил фонарик. Жан А. спал как убитый с довольной улыбкой.
— По моей команде становись! Равняйсь! Смирно… — бормотал он во сне.
Когда дождь прекратился, за дело взялись лягушки. Они хором квакали где-то рядом с палаткой. Я представлял себе джунгли, где много диких зверей и удавов. И стало еще страшнее. Не то что дома в родной постельке… Уснуть было не суждено.
Я натянул спальник на голову, и, когда уже стал потихоньку засыпать, надо мной нависла уродская рожа.
Я заорал:
— А-а-а-а!
— Цыц! Это всего лишь я, Зловонный хорек… Вы не слышали сигнала «подъем»?
«Зловонный хорек» — это Стефан, наш сосед по квартире. Никто не захотел спать с ним в одной палатке, даже Жан А. — его лучший друг.
Свет фонарика исказил его лицо, а позади слышалось приглушенное
— Сбор под деревом с дуплом! — приказал он. — И не шуметь. Иначе засекут…
Я разбудил Жана А.
— Что случилось? — спросил он сонным голосом, пытаясь нащупать свои очки.
— Не знаю. Сбор, говорю тебе.
Мы натянули на себя свитера и плащи и вышли в темноту.
Трава на лужайке сильно намокла, и мы наступали босыми ногами в какую-то теплую и вязкую массу.
— Это еще что? — брезгливо поморщился испуганный Жан А.
— Коровьи лепешки, — успел ответить я и растянулся во весь рост прямо в грязь лицом.
А лепешки были везде. Огромные, еще теплые кучки, которые наложили коровы фермера Турнико, возвращаясь с пастбища через лужайку. Когда мы наконец дошли до дерева с дуплом, то были уже по колено в навозе.
— Фу-у! — оценил наш вид Зловонный хорек, осветив нас фонариком. — Вот какие вы на самом деле!
Их было пятеро. Они разожгли костер, который еле тлел.
— Что вы тут делаете? — прищурив глаз, спросил Жан А.
— А как ты думаешь? — ответил один из близнецов Брише. — Раскуриваем трубку мира.
Присев на корточки и накрывшись плащами, они передавали друг другу зажженную сигарету. В траве валялись коробки от печенья, банки от сардин и яблочные огрызки.
— Вы что, с ума сошли? — возмутился Жан А. — Если Черная пантера вас засечет, она же вас убьет!
— Ой, да она храпит как бегемот. Хочешь затянуться?
А ведь папа записал нас в скауты исключительно из-за близнецов Брише. Они ведь такие молодцы! Могут и поросенка разделать, и хижину поставить из гнилых веток.
Папа мечтает о таких детях, как они! Настоящие скауты, смелые и волевые, чуть ли не чемпионы мира по всем видам спорта сразу, а после уроков помогают бабушкам носить тяжелые сумки, продавщицам лотерейных билетов — продавать лотереи.
Братья-близнецы Брише — сыновья его главврача в больнице. Может, поэтому папа ими так восхищается. Им почти четырнадцать, головы побриты налысо, все колени в синяках.
— Вы что, совсем больные? — не унимался Жан А.
— Лично у меня, — заявил Стефан, — есть двоюродный брат, которому двенадцать, и он курит по семь пачек в день.
— А он хоть курить умеет? — поинтересовался один из близнецов.
Он спрятал во рту горящий окурок, а потом высунул язык — окурок был на самом кончике.
— Это только кажется, что так просто, но на самом деле нужно часами тренироваться, чтобы не обжечься. Ты точно не хочешь попробовать, Жан А.?