Omnia vincit amor, или Грешная любовь

* Всё побеждает любовь

Действующие лица:

Василий Даниилович Покровский — православный священник, около 50 лет.

Юлия Иннокентьевна — доктор философии, около 50 лет.

Агафья Ермиловна — вдова священника, мать Василия, — 75 лет.

Елена —

Анна Герасимовна — соседка Покровских, около 60 лет.

Михаил — недавно освободившийся из тюрьмы, около 30 лет.

1. Гостиная. Обстановку не назовешь современной, хотя в комнате есть все необходимое. Большой обеденный стол со стульями в центр комнаты. Старинный книжный шкаф и горка для посуды. В углу стол с компьютером. В красном углу икона, перед ней светится лампада. На стене в раме фотография старика — священника, несколько волжских пейзажей. За окнами многоэтажные дома. В комнате вдова священника Агафья Ермиловна вяжет шарф. Внучка Елена, тихо напевая, сидит за компьютером. Входит сын Агафьи, отец Елены — священник Василий.

ВАСИЛИЙ. Добрый вечер! Все уже в сборе. (Подходит к матери, целует). Как самочувствие — давление мерила?

АГАФЬЯ. Спасибо. Погода не капризничает и самочувствие нормальное. Что так поздно?

ЕЛЕНА. Сто сорок на сто. Для бабушкиного возраста отличное. На обеих руках проверяли.

ВАСИЛИЙ. Всё компьютер мучаешь?

ЕЛЕНА. (Щелкает клавишами компьютера). Почту села посмотреть, новости. Чем мир живет. (Тихо напевая, продолжает путешествие по Интернету и останавливается на религиозном сайте). Даже сюда вылезли. Ну, дают! Папа, взгляни, какие заманчивые знакомства предлагают!

ВАСИЛИЙ. Не достает мне знакомств в Интернете.

ЕЛЕНА. Послушай, тогда! (Читает вслух несколько объявлений). Из нашего города. 45 лет. В Господе — двенадцать. По характеру спокойная, терпеливая, любимый праздник — Рождество. Мужем и детьми не успела обзавестись. Выросла в интеллигентной семье. Интересная работа, широкий круг друзей долгое время заслоняли отсутствие личной жизни. Хочу познакомиться с достойным верующим человеком, не лицемером. Материально обеспечена. Не подходит?..Еще.48 лет. В Господе — 16. Молю Бога, чтобы послал мне семью. Очень хочется иметь семейный очаг… Бомжиха, что ли, к сорока восьми годам не обзавелась очагом? Нам не подходит.

ВАСИЛИЙ. Не богохульствуй!

ЕЛЕНА. Интернет богоугодное дело. Сам митрополит Кирилл сказал. Верующие люди в сети ищут общения, делятся наболевшим. А ты говоришь не богохульствуй.

ВАСИЛИЙ. В церкви со священником можно поделиться.

АГАФЬЯ. Отец дело говорит, займись чем-нибудь полезным. Нечего надсмехаться над людскими пороками. Дожили — предлагают себя по телевизору! Истинные христианки никогда не предлагали себя.

ЕЛЕНА. Бабушка, сколько объяснять, компьютер не телевизор! (Продолжает терзать компьютер).

ВАСИЛИЙ. Чего лазаешь по сайту, — одного жениха мало? Кстати, когда он приезжает?

ЕЛЕНА. В среду прилетает в Москву, сколько там задержится, пока не

ВАСИЛИЙ. (Подошел, читает.) 44 года. В Господе — девять. Православная. Добрая, отзывчивая и покладистая, хорошая хозяйка, пишу духовные стихи. Мечтаю познакомиться с добрым христианином для общения, а может и для создания семьи. В этой жизни не умею только лгать, играть в карты и рассказывать анекдоты… (Останавливается). Плохо, раз не умеешь рассказывать. (Продолжает читать). Люблю музыку: джаз и классику, пою, играю на фортепиано. Спокойствие, мир, уют — мое кредо. Верю в чудо, кто-то меня ищет. (Перестает читать, строго). Для полного счастья в доме не звучит джаз и нет пианино. Ты успокоишься? Сколько раз повторять — жениться мне не позволительно. Нечего возвращаться к этой теме.

ЕЛЕНА. Мама перед смертью завещала. обязательно жениться. Найти достойную женщину. Ты слово дал.

ВАСИЛИЙ. В те минуты ни о чем, кроме ее болезни, не думал. Со всем соглашался, только бы не волновать, лишь бы поднялась.

ЕЛЕНА. (Оставляет компьютера, обнимает отца). Не справедливо не позволять молодому вдовцу жениться. Ты ведь, папа, еще молодой у меня! В любом случае я тебя не оставлю! Всегда буду с тобой!

ВАСИЛИЙ. Спасибо, Алёна!

АГАФЬЯ. Справедливо — не справедливо, не нами заведено. Господу так угодно. У басурман четыре жены и еще женись сколь угодно. У нас свято берегут единственную любовь.

ЕЛЕНА. На мирян почему-то не распространяется запрет жениться второй и третий раз. (Снова садится за компьютер). Напишу Сашке, отругаю. Второй день ни строчки не присылает.

ВАСИЛИЙ. В дороге уже, если ждешь на неделе.

Елена печатает на компьютере письмо.

ВАСИЛИЙ (уходит в конец комнаты, опускается на колени перед иконостасом, молится. Слышим лишь последние фразы). Во всех делах и словах руководи моими мыслями и чувствами! Не дай мне забыть, что все ниспослано Тобой! Господи! Научи разумно действовать с каждым членом семьи моей, никого не огорчать, никого не смущая! Руководи моею волею и научи надеяться, верить, любить, терпеть и прощать! Аминь! (Встает, ищет в шкафу книгу, находит и принимается листать).

Из прихожей раздается стук в дверь.

АГАФЬЯ.Герасимовна! Никак не приучу звонить. (Выходит и возвращается с пожилой полуслепой женщиной). Неделю назад писали и не получили еще ответа. Письмо не дошло еще до Чечни. Знаешь, как теперь работает почта?

АННА ГЕРАСИМОВНА. Тебе трудно? Просила Валентину — некогда говорит. Я, и конверт принесла. Маша адрес надписала.

АГАФЬЯ. Всех замучила. Ладно, садись, напишем. (Помогает Анне сесть за стол, достает бумагу, ручку. Надевает очки).

ВАСИЛИЙ. Анна Герасимовна, как здоровье?

АННА. Молитвами Господу, слава Богу. Не жалуюсь. Вы здесь, батюшка, — не услышала. (Встала, подошла к Василию, целует одежду, он крестит её, что — то шепчет).

ВАСИЛИЙ. От Родиона по-прежнему ничего?

АННА. Ничего. Самому министру писали. Московское начальство осерчало, к телефону не подходит. Не понимают, как бьется сердце матери. По телевизору услышу: освободили пленного, сердце готово вырваться из груди. Жду, назовут Родю. Слышу другие фамилии.