Омский горячий твой

Дюран Хельга

Буду, как Романов, воскресным папой. Охуенно!

Хотя бы что-то... Будет ради кого жить и работать.

Если Алена меня к ребенку подпустит. Она же первоклассный юрист! Быстро мне по рукам надает! Алименты буду платить, как Сальников...

Если Алена, конечно, аборт не сделает.

Алена не такая. Она не сможет убить ребенка. А вдруг я настолько ей ненавистен, что сможет?

Да, блядь!

Я сел на кровати и устало потер лицо руками. Курить хочу! Я стал очень много курить в последнее время. Да и похуй! Взял пачку

со стола и заглянул внутрь. Последняя осталась.

Подтянув штаны на заметно похудевшей жопе, я пошел на крыльцо.

Сел, на ступеньках, чиркнул зажигалкой и затянулся. Перед глазами все поплыло, потому что я сегодня еще ничего не жрал.

– Привет, Глеб! – хлопнул меня по ссутуленому плечу отец. – Как дела?

– Плохо, пап, – неохотно буркнул я.

Отец сел рядом и некоторое время молчал.

– Алена уволилась, – больно резанув по сердцу, поставил меня в известность отец. – Ходила сама не своя... Я с ней поговорил. Она все мне рассказала. Давно надо было это сделать, но ты же такой гордяк у нас вырос... Я был уверен, что у тебя все под контролем.

– Не надо, пап, – я швырнул окурок в ведро у крыльца, служившее урной. – Я непоправимо облажался! Больше нет смысла за нее бороться.

– Иногда, сынок, в борьбе за счастье, нам нужно бороться не с другими людьми, не с обстоятельствами, а с самим собой!

Папа снова хлопнул меня по плечу, поднялся и ушел в дом.

Что он имел в виду? На что это он мне намекнул?

Было что-то разумное в отцовском наставлении...

Надо найти Романова и разобраться с ним по-мужски. Раз и навсегда! Я с собой такой багаж обратно в Москву не повезу. Самолет не взлетит.

Как ошпаренный я подрываюсь со ступенек, бегу звонить Стасу. Телефона Олега у него не было, но он сказал мне, что у Романова два оружейных магазина.

Я быстро одеваюсь, беру машину отца и еду в город.

Адреса магазинов я узнал по Дубльгису. Это было не сложно. В первом магазине меня ждал облом. Романов в нем сегодня не появлялся. Его номер телефона мне не дали, хотя я был очень убедителен в своей просьбе.

Зато я нашел его во втором. Олег что-то обсуждал с продавцами, когда увидел меня.

– О! Привет, Малиновский! – с ехидной улыбочкой поприветствовал он меня. – Ты наконец-то решился назначить дату поединка? А то, я уже подумал, что ты испугался и свалил из города поджав хвост.

– Да, Олег, я передумал! – ответил я.

– Что? – удивился Романов. – За каким хуем ты тогда приперся?

– Я пришел, чтобы попросить у тебя прощения!

95. Алена

Так. Чемодан я собрала, билет заказала. Документы все на месте. Нужно отогнать "Мерин" на стоянку, чтобы не беспокоиться о нем. После развода продам и куплю что-то более адекватное.

Я решила наконец-то отдохнуть. Сначала поеду навестить родителей. В Сочи сейчас просто божественно! А там видно будет.

Что

я буду делать после развода, я еще не решила, может быть и ничего. Моих сбережений и денег после продажи машины должно хватить на долгую беззаботную жизнь, если не быть транжирой. Я ею никогда и не была.

О Малиновском я старалась не думать, но все же вспоминала его по сто раз на дню.

Как мне забыть эту скотину?

Интересно он Романова уже поколотил? Или Олег победил? Глеб не уедет, не насытив свое самолюбие до рвоты.

Хоть бы мы разными самолетами полетели. Видеть его рожу больше не хочу. На суде потерплю как-нибудь часик. Придется.

Больше меня беспокоила моя задержка. 4 дня, но все же... Раньше было такое, но мне не о чем было беспокоиться. Если я залетела, Глебу в жизни не скажу! Уеду, хоть на Северный Полюс, лишь бы только он глаза не мозолил! В Омске точно, в этом случае, оставаться не стоит. До родителей Глеба быстро дойдет. В этой деревне хер что утаишь!

Жалко отсюда уезжать. Омск мне полюбился. Впрочем, я нигде больше не была. Может быть в ЕКб или Челябинске понравится не меньше.

Нужно все-таки набраться смелости и сделать тест на беременность. Завтра сделаю. Сегодня лень. Да и какая разница беременна я или нет? Меня оба варианта устроят. Хоть будет на кого отвлечься от этого Глеба. И будет не так одиноко. Я не скоро его разлюблю. Может быть никогда. Так что да, я хочу быть беременной. Такой же счастливой, как Юлька.

Глупо так размышлять в 19 лет? Когда вся жизнь впереди? Мне кажется, что мне уже тридцатник, не меньше. С Малиновским год за десять идет.

Я сделала влажную уборку и прилегла отдохнуть. Пылища – неотъемлимая часть жизни в центре. Может быть мне поставить кондёр, чтобы не открывать балкон и окна?

Не знаю, сколько я проспала, но вздремнула чудесно! Я сладко потянулась и открыла глаза, чуть не заорав от страха. На полу рядом с диваном сидел Малиновский и разглядывал меня в упор.

– Блядь, ты совсем? – вырвалось у меня. – Напугал до смерти!

Я села, пытаясь привести дыхание и сердцебиение в норму.

Глеб осунулся и похудел. Страдашки замучили или бухал? Так ему и надо! Злорадство – грех, но так радостно думать, что хреново было не мне одной.

– И тебе здравствуй, дорогая! – сказал он. – Когда у тебя были месячные?

Нихрена себе вопросики! Хочет мне за прокладками сгонять?

– Вчера закончились, – соврала я, от растерянности.

– Черт! – выругался Глеб и прикрыл на секунду глаза.

Он что расстроился? Приехал узнать, не залетела ли я случаем? Глеб с минуту смотрел на меня так пристально, что я не выдержала его взгляда и отвела глаза.

– Все? Ты узнал, что хотел? Выметайся! – потребовала я.

– Ты же мне сейчас соврала? – прищурившись спросил он. – Ты совсем не научилась врать. Как непрофессионально, Алена! Я купил тесты. Сделай, и я уберусь отсюда сию же секунду!