Омут. Книга первая. Клетка
Шрифт:
– Спасибо, - несколькими глотками он осушил емкость.
– Не похоже, чтобы ты пробежал марафон, - я слегка ухмыльнулась.
– Что, прости? – он поставил стакан и метнул взгляд на часть стены над компьютером.
Именно эту часть стены я решила заклеить фотографиями, так или иначе со мною связанными: города, в которых хотелось бы побывать или в которых уже бывала; различные животные; удачные фото звезд, преимущественно зарубежных, а из старых есть и русские, так сказать, наши, советские; тут же ребята, с которыми я была в хороших отношениях и они заслужили место на стене;
Но, как мне показалось, взгляд Тошки зацепили фотографии моей семьи.
– Это твои родители? – мне бы Нобелевскую премию за смекалку.
– Да, - и словно не было сейчас его болезни.
Как странно, я с Тошкой, наверное, уже столько занималась, а он ни разу в моей комнате не был. Мы проводили занятия либо в гостиной за большим столом, либо на кухне, попивая чаек с бутербродами.
– Мне кажется, где-то я их уже видел.
Да, и я даже догадываюсь где… Надо полагать, его родители тоже входили в «элитную группу» Профессора, следовательно, мой визави мог и не раз видеть физиономию, по крайней мере, моей мамы, при условии, что она есть на какой-нибудь фотографии того времени…
– Не знаю, - я просто отмахнулась.
– Хм, - в задумчивости он отвернулся, - знаешь, меня ведь не выпускали из дома всю неделю. После нашего тогда с тобой разговора я вернулся домой, и у меня сильно болела голова. А на следующее утро я не мог контролировать свои способности и почти весь день пробыл невидимым! – вроде бы не особо и жалеет, хотя судить трудно, может, это шок, - обидно провести каникулы, пусть и такие короткие, дома взаперти… Да еще Профессор что-то мутит…
– Что он делает? – я слегка удивилась тому, как быстро он перескочил с речи о своем личном состоянии на моего фактически чужого родного деда.
– Родители мне ничего не рассказывают. Каждое утро сдаю кровь, они опускают ее в специальный ящик-холодильник, данные с которого переходят автоматически на компьютер, и отсылают результаты Профессору. В первые два дня он выслал по экспресс-почте какие-то таблетки, но когда мы выяснили, что они мне не помогают, он пропал.
– Профессор пропал?
– Ну, да. Родители сами волнуются. Я сегодня утром их разговор подслушал. Ты себе не представляешь, сколько интересных «экземпляров» с тобой в одном классе учится… - он присвистнул.
– Например? – это уже интересно.
– На самом деле, я не все услышал, потому что потом отцу надо было на работу, и они оборвали свое обсуждение. Так вот, оказывается, только что переболел твой одноклассник, по-моему, его зовут Дима, той же болезнью, которой, собственно, болею сейчас я. Только штука в том, что те же самые таблетки ему начали помогать сразу, а на меня никак не действуют…
– Ясно, - немного странно, но в этот момент я сама себе информационную губку напоминала.
– А прошлой
Хм, я не уделила этому факту никакого внимания, в смысле, отсутствие мальчика-пеликана я вообще не особо заметила.
– А ты не знаешь, давно ли он болеет?
– Кто?
– Женя, кто ж еще? – все внимание Тошки вновь было сконцентрировано на моем «фото-столбике».
– Да около недели, как и я… - парнишка повернул ко мне свое лицо, и некая догадка плясала в его очах, - я вспомнил, где видел твоих родителей.
– И где? – без всякого интереса спросила я, сейчас важнее Женя-пеликан, надо будет спросить у Артема.
– Дома есть фотография, на которой «элитная группа» Профессора, по правую руку от него самого стоит эта девушка, - он пальцем указал на мою маму, - а рядом с ней он, - палец перешел на моего папу, - они, что, тоже врачи?
– Нет, моя мама преподает итальянский в Питере, а отец держит сеть автосалонов во Владивостоке.
– Ничего себе диапазон, - он округлил глаза в подтверждение своих слов, - а ты уверена, что они никак не связаны с Профессором? – ему неизвестно о родственных связях, вот и отлично.
– Клянусь, они даже понятия не имеют о том, кто это такой, - я соврала, но так было нужно… Не знаю зачем, но чувствую, что нужно.
– Ладно, может быть, я ошибся.
– Ой, - я прикрыла рот руками, левая нога Тошки исчезла.
Теперь он был без правой руки и левой ноги – зрелище жуткое.
– Вот черт! – не выдержал и взмахнул, как я думаю, обеими руками, - как же мне теперь идти домой? Я сюда-то шел, стараясь лишний раз на свет фонарей не попадать, а сейчас…
– И такси не вызовешь, водитель в обморок от такого зрелища упадет, - констатировала я.
– Да какое такси? Я живу близко… Вот если бы мне удалось хоть как-то это все контролировать. Иметь способности без способности их контролировать просто паршиво!
– Масло масляное, - я подбадривающе улыбнулась.
То, что случилось в следующий момент, описать тяжеловато. На моих словах дверь комнаты открылась, и бабуля на пороге с подносом в руках, на котором стоял чайничек, две кружки, сахарница и что-то еще, так и застыла с раскрытым ртом.
– Старушки по домам разбежались, - она говорила на автомате, контролируя свой голос, все-таки бабуля знала о существовании человека-невидимки, - я увидела обувь в коридоре и поняла, что у нас гости. Думаю, чаем, что ли, угощу, - сглотнув, она переступила порог и поставила поднос на свободное место на столе.
– Спасибо, - Тошка в любой ситуации оставался воспитанным молодым человеком.
– Антон, а это ничего, что у тебя нет руки и ноги? – будто об отсутствии перчаток спросила бабуля.
Комичность ситуации или что-то еще заставило, да нет, просто вынудило меня прыснуть смехом. Поглядывая на меня, Тошка и бабушка тоже начали улыбаться. Прям, как в дешевой мылодраме – мое адаптированное название мелодрам. Бабуля вдруг стала дико серьезной.
– Выпейте чаю, - прозвучало как повеление.