Омут. Книга первая. Клетка

Черкашина Владислава Андреевна

– Как спалось? – Пропела она в сторону парней.

– Кто у нас здесь? – Профессор поправил прямоугольные очки и устремил свет фонаря на моих друзей-товарищей.

По всей видимости, и я, и парни находились в глубинах своих клеток.

– Антон, я сообщил твоим родителям, что ты благополучно добрался, - за моею спиной Тошка издал непонятный звук – то ли облегченный выдох, то ли ужасающийся вздох, - почему ты здесь, Артем?

Я пыталась всячески скрыться от света.

– Случайно попал, -

угрюмо ответил мой одноклассник.

– Что ж, ты мне, дружок, пока не нужен, - Боги, если бы я не знала, что это за человек, то по голосу и внешности решила, что добрый Дедушка Мороз. Он велел своим спутникам, - чуть позже отправьте его домой.

И уже повернулся с целью уйти, но свет его фонаря четко осветил меня, что пришлось зажмуриться. Нет, все-таки фонарик-то на обычной энергосберегающей лампочке. Цепкие глазки господина Учителя ухватили мой облик.

– А это у нас кто? – В голосе была неподдельная, даже, наверное, искренняя удивленность.

– Эльвира Гримлина, - отрапортовала довольная Екатерина.

– Кто? – В голосе откровенный шок, - и как же ты сюда угодила, детка? – Ласково, словно знал меня с пеленок, как истинный любимый дедушка.

– Спросите у амбала, - напущено сердито молвила я.

– Андрей, надеюсь, ты ничего не переломал девочке? – Какая забота, все это фарс или он реально больной псих?

– Что вы, Профессор, - низким басом ответил мужчина справа, - как с хрупким цветком…

– А разве это не кровь у нее на виске? – Раздался с высокомерными нотками голос мужчины, что стоял слева от Профессора.

Этот мужчина все время действа смотрел на меня. И не знаю, сказал бы он Профессору, что я здесь, если бы тот сам не заметил. Но было в его облике что-то знакомое и не пугающее, а даже отчасти родное, что ли. Ростом около 180 см, прическа, как у Бена Барнса в фильме «Дориан Грей» и не менее темные волосы, а вот глаза – такие же серо-белые как и у Екатерины, и у Андрея (его глаза удалось разглядеть чуть позже). Странный цвет, прорезающий темноту.

– Ну, возможно, я случайно… - Замялся Андрей, между прочим, мужчине лет под сорок.

К слову, о возрасте. В случае с Екатериной сказать сложновато – она женщина, а у всех женщин наступает период «неопределенного возраста», но, думаю, ее диапазон от тридцати до тридцати пяти. Третий неизвестный выглядел на двадцать пять, но не уверена.

– Извинись перед девочкой и проводи Антона ко мне, - велел Профессор и повернулся дабы уйти, но третий неизвестный остановил его, придержав за рукав.

– Профессор будет не против, если я пообщаюсь с юной леди? – Спросил его приятный голос.

Все-таки я влюбчивая дура. Сегодня один, завтра другой, послезавтра третий, а через месяц я и не вспомню, кто был первым… И все же, несмотря на то, что

он меня старше, молодой человек казался таким симпатичным. Пожалуй, сейчас я поняла вчерашнее поведение Артема… Хотя, может, это было и не вчера.

– Нет, Марк, но поскорее отпусти ее. Думаю, если бабушка заметит пропажу, то очередного скандала и пожара нам не избежать, - все было сказано с такой иронией, что страх за бабулю прошиб меня стовольтовым зарядом; мощный свет фонаря вместе с Профессором и Екатериной начал отдаляться.

Только бы они не трогали бабулю – пульсировало в моей голове. Мою милую, любимую бабулю, надеюсь, с ней все в порядке и она не сильно сердится на меня и не слишком переживает. Хотя, это же моя старушка – она всегда переживает и нервничает, и сердится, и плачет, и все равно рада меня видеть. Как же я хочу сейчас домой, к ней, кто бы только знал. Мне думается, что Тошка бы тоже был не против вернуться домой. Амбал-Андрей грубо поднял парнишку и буквально поволок следом за Профессором.

– Пожалуйста, я могу идти сам, - слабенько пролепетал мальчик-невидимка, хочется верить, что внутренности у него целы.

Пока я наблюдала эту картину, железная дверь моей клетки с душераздирающим скрипом отворилась. Невольно я попыталась вжаться в прутья за спиной.

– Хм, - он выдохнул носом, - здесь жуткий амбре, - все равно голос у него приятный, пусть и глаза цвета стали, - не желаешь выйти отсюда? – Предложил молодой человек, и будь я сливочным маслом, то на сковороде или в горячей каше растаяла бы, превратившись в масляную лужу.

– А мой друг? – Вопросила я, слегка повернув голову в сторону хранившего молчание Артема.

– С ним ничего не случится, - абсолютно безразличный ответ.

– Но… - Я попыталась возразить.

– Ты же слышала, Профессор велел отправить его домой, - усталым тоном перебил Марк.

– И кто же его отправит? – Я сделала неуверенный шаг вперед.

– За ним вернется Екатерина и поможет добраться до дома, - и он сделал шаг вперед.

Мне с моими 165 см пришлось задрать голову вверх, потому что всего несколько сантиметров разделяло наши лица. Весьма романтично, если бы не обстановка.

– Выйдем или желаешь остаться здесь? – Как такое бывает – холодный и одновременно теплый голос, стальной и в то же время добрый взгляд – как?

Он прекрасен, как Майкл Шин в свои лучшие годы, а они у него, мне думается, всегда – по крайней мере, судя по гриму. Мне нравится этот актер, пусть он и не родственник Чарли Шина и его отца, у которого Шин – это псевдоним… Боги! О чем я? Ах, да, я последовала за Марком, оставив молчащего Артема одного. Наверное, я должна чувствовать себя последней тварью, но почему-то ничего подобного не испытывала.