Омут. Книга первая. Клетка
Шрифт:
– Значит, слон не танцевал? – Остановилась у двери бабулиной комнаты. – Нет.
– Очень рада, - едва я коснулась пальцами, дверь сама распахнулась, - оказалось, я напрасно волновалась, - мрачно со слезами в голосе закончила я, комната была пуста.
Идти дальше не было смысла. На пороге квартиры появился запыхавшийся отец.
– Эля! – Выдохнул он.
Я повернула к нему свое лицо, и выражение его сменилось с нервозно-грозного на сочувствующее. Что он здесь делает? Скоро вернется бабуля, мы приберемся в квартире, потом соберем
– Солнышко, сегодня ты переночуешь в гостинице вместе со мной, хорошо?
Так, значит, это не он устроил погром. Я согласно кивнула. Чувствовала и осознавала, что внутри меня что-то замкнуло, но ничего не могла с этим поделать. Мы закрыли квартиру на замок и пешком дошли до гостиницы в центре города. Был вечер, звезды обещали появиться на небосклоне, а тучи – не мешать им освещать морозную ночь. У папы был двухместный номер. В одной небольшой комнатке он уложил меня в прямом смысле этого слова. За руку, как маленькую девочку, проводил до кровати, усадил и вышел, закрыв дверь.
Какое-то время я так и сидела, а в голове повторялись друг за дружкой картинки из всего, что было со мною в последние месяцы… Лицей, фотосессия, ребята, бабуля, похороны Женьки, видение на кладбище, бабуля, побег с Тошкой и Артемом, клетки, Марк, мама с огромным животом, бабулина книга, странные видения, Денис, Лизхен, побег, Элинор, Артем и Аня снова вместе, здание с Профессором взорвалось, Тошка все еще со своей способностью, Екатерина с Марком и Андреем спаслись, лицей, папа, разгромленная в хлам квартира… Как деревянный солдатик, я рухнула на бок. С открытыми глазами смотрела в пустоту, тщетно пытаясь понять, что же я упустила… Так прошла ночь.
На утро в дверь раздался робкий стук. Разумеется, это был папа. Он был в шоке при виде меня. Задумался, не показать ли дочурку психиатру. Все из-за того, что ночью, пока я неудобно лежала, мне в голову пришла мысль, что бабуля просто уехала по делам. И она не могла взять меня с собой по какой-то весомой причине. Вот и все. Она вернется, когда разрешит свою проблему, по иному быть не могло. Моя старушка не могла меня бросить. Нет-нет, не могла. И вот когда я разгадала их задумку, смирилась с тем, что придется какое-то время пожить без бабули, но главное-то, что она жива, верно? И даже настроение как-то поднялось.
– Мне блинчики с яблочками, пожалуйста, - попросила я у официанта, пока папа продолжал подозрительно на меня смотреть.
Наконец нам принесли завтрак. Хоть я и не спала целую ночь, чувствовала себя просто прекрасно. Быстренько управилась с блинчиками и утренним кофе.
– Итак, в первую очередь, мне нужно прикупить какую-то одежду, потому что ты же сам видел в каком состоянии та, что в квартире, - я намазала на хлебце мед и откусила.
– Доча, с тобой все в порядке? – Уже в который раз поинтересовался отец.
– Конечно, да, - я издала нервный смешок.
Не понимаю, если они хотят, чтобы я успешно сыграла свою
– Ладно, вот тебе деньги, - он раскрыл свой портмоне и достал несколько хрустящих купюр, - сходишь без меня, ладно?
– У тебя еще дела? – Я запихала деньги в свой старенький черно-белый кошелек.
– Да, еще столько нужно сделать… - Он хмуро наблюдал за моими действиями, сам только кофе попил, - завтра похороны, - на эти слова я не отреагировала.
В два глотка допила остатки кофе, перегнулась через стол, чмокнула своего старика, и выпорхнула из кафетерия. Еще столько дел, столько дел…
Так, папа сказал: «завтра похороны». Значит, надо черненькое платье купить. Да, кстати, еще вчера он забрал из квартиры мой черный плащ. Собственно, сейчас я в нем и была. Еще нужны, наверное, сапоги или туфли какие-нибудь теплые. И без длинных черных перчаток просто не обойтись. Не то чтобы я чокнулась, просто уверенность в том, что действия завтрашнего дня всего лишь фарс, настолько во мне сильна, что иначе и быть не может. Одно не ясно, зачем им все это? Но думаю, в итоге я получу разъяснения.
С тремя (приличных размеров) пакетами я вернулась в гостиницу. Папы не было. Я поднялась в номер и переоделась. Наверное, целую вечность крутилась у зеркала, любуясь собою. За время, проведенное в клинике Профессора, я изрядно похудела, и эта легкая впалость щек и все в таком роде очень даже шли – к лицу.
Раздалась телефонная трель. Фу, какой неприятный звук. Подняла трубку.
– Эль, привет, - шепотом промолвил пацанячий голос.
– Привет, - беспечно ответила я.
– Ты сейчас одна? – Это был Тошка.
– Да, хочешь в гости зайти?
Как я могла забыть, что купила чудную шляпку с шикарной черной вуалью? Завтра точно буду самой красивой, вернее, изящной и шикарной… Лицемерка.
– Да, на пару минут.
– Ладно, жду, - положила трубку и только тут подумала, что он не знает, где я.
И зря волновалась. Через десять-пятнадцать минут – я как раз успела переодеться – раздался стук в дверь. На пороге стоял Тошка, правда, невидимый. Но как только дверь сама закрылась, а я и не двигалась с места, парнишка проявился. Он был в чистой одежде и своего размера куртке. Мальчик-невидимка кинулся обниматься. Сжал так, что я чуть не задохнулась.
– Полегче, парень, - прохрипела я, пытаясь отодвинуть его.
– Прости, - выдохнул он, - я просто рад, что с тобой все нормально.
– А что со мной может быть не так? – Я взяла яблоко со стола и откусила, и предложила ему, - хочешь?
– Нет, спасибо, - недоуменно отказался парнишка.
– Ну, а у тебя как дела? – Я села на диван, он в кресло напротив.
– О моей невидимости, кроме тебя, знает только мама. Мы с ней решили отцу ничего не говорить. А еще ночью она по телефону разговаривала с твоим отцом. Я толком не слышал их разговор, но… В общем, мы с января во Владивостоке жить будем.