Он бережет твой сон

Кларк Мэри Хиггинс

* * *

С того момента, как она открыла глаза в канун Рождества и прошептала про себя: «Сегодня мне исполнилось восемь лет», Марисса начала терять веру, что Стерлинг способен доставить домой папу и Нор-Нор. Ведь она не сомневалась, что они будут здесь, когда проснется, но теперь поняла, что все осталось неизменным.

Марисса загадала, что они вернутся на Пасху, но увы… Потом уверилась, что к летним каникулам… Потом

что к началу учебного года… Потом ко Дню благодарения…

«Сегодня тоже ничего не произойдет», – решила она, вставая и надевая халат. Слезы потоком полились из глаз, но девочка нетерпеливо смахнула их пальцами. Старательно изображая улыбку, спустилась вниз.

Домашние уже расположились за кухонным столом. Все начали петь «С днем рождения», когда увидели именинницу. В центре стояли подарки: часики, книги и компакт-диски от мамы, Роя и близнецов, свитер от бабушки. Затем Марисса открыла последние две коробки: коньки от папы и новый наряд для фигуристки от Нор-Нор.

Теперь стало совершенно ясно, что сегодня она снова их не увидит. Иначе зачем передавать подарки?

После завтрака Марисса отнесла все наверх. Вошла в спальню, подтащила стул к шкафу, встала на него, подняла коробки с новыми коньками и костюмом и запихнула на верхнюю полку. Затем кончиками пальцев подтолкнула максимально глубоко, пока подарки не скрылись из виду.

«Никогда больше даже не взгляну на них».

В одиннадцать часов Марисса сидела в гостиной, уткнувшись в одну из новых книг, когда зазвонил телефон. Хотя у нее едва не остановилось сердце, когда она услышала мамино: «Привет, Билли», но девочка по-прежнему не поднимала глаз.

Но потом мама подбежала к дочери и, не дав возможности отказаться поговорить с папой, сунула ей в ухо трубку, и Билли прокричал:

– Рисса, не желаешь придти в бабушкин ресторан на ужин в честь своего дня рождения? Мы уже на пути домой!

– О, папа… – прошептала Марисса.

Она была настолько переполнена счастьем, что не смогла больше ничего сказать. И тут почувствовала, что кто-то гладит ее по голове. Подняла глаза и увидела своего друга, который носил смешную шляпу и который не совсем ангел.

– Прощай, Марисса, – улыбнулся он и исчез.

В оцепенении девочка поднялась по лестнице в свою комнату, закрыла дверь, потянула стул и встала на цыпочки, чтобы достать отвергнутые подарки. Но когда вытащила коробки, что-то упало с полки и приземлилось на пол. Крошечное рождественское украшение, которого она никогда не видела прежде – ангел, одетый точно так же, как ее друг.

– У тебя тоже смешная шляпа, – прошептала она, поцеловала фигурку, прижала к щеке, выглянула в окно и подняла глаза к небу.

– Ты говорил, что вовсе не святой, – тихо сказала Марисса. – Но я знаю, что ты самый настоящий ангел. Благодарю тебя за помощь. Люблю тебя.

Эпилог

Когда

Стерлинг вошел в конференц-зал Небесного совета и увидел довольные лики святых, сразу понял, что справился со своей задачей ко всеобщему удовлетворению.

– Невероятно тронут, – выпалил адмирал с несвойственной ему нежностью.

– Вы видели лицо ребенка? – вздохнула монахиня. – Оно сияло абсолютным счастьем, насколько это возможно на земле.

– Не мог дождаться, когда увижу Мариссу в отцовских объятьях, – пояснил Стерлинг. – Потом вместе с ними вернулся в «У Нор». Какой чудесный день рождения! Слухи о возвращении Билли и Нор моментально разнеслись по всему городу, и все пришли их поприветствовать.

– У меня слезы выступили на глазах, когда Билли спел песню, специально написанную для Мариссы, – призналась королева.

– К вопросу о безусловном хите, – кивнул матадор.

– В заточении Билли сочинил множество песен, – сообщил Стерлинг. – Год выдался для него очень мучительным, но он не терял времени даром.

– Так же, как и вы, – тихо заметил пастух.

– Да, действительно. Абсолютно, – дружно закивали присутствующие.

– Вы не только нашли человека, нуждающегося в помощи, и использовали мозги, чтобы найти решение проблемы, но и сочувствовали всем сердцем, – явно гордясь Стерлингом, указал святой из коренных американцев.

– И уберегли Чарли Сантоли от полного разрушения жизни, к чему он явно шел, – добавила монахиня.

Воцарилась тишина. Потом монах встал.

– Стерлинг, празднование Рождества нашего Спасителя вот-вот начнется. По решению Совета, вы заслужили не просто разовый пропуск на Небеса, но постоянное пребывание в Раю. Настало время провести вас через врата, – торжественно объявил он и направился к двери.

– Минуточку, – сказал Стерлинг. – У меня есть просьба.

– Чего еще можно просить в такой момент? – удивленно обернулся монах.

– Я очень благодарен всем вам. Вам прекрасно известно, как страстно я желал очутиться на Небесах. Но мне так понравился этот опыт, что с вашего позволения, я хотел бы каждое Рождество возвращаться на землю, чтобы найти нуждающегося в помощи. Никогда и не подозревал, насколько это чудесно – обладать способностью кардинально менять жизни других людей.

– Приносить счастье другим – одна из величайших радостей человеческого существования, – кивнул монах. – Вы усвоили урок даже лучше, чем мы думали. А теперь пойдемте.

При их приближении Небесные врата распахнулись, всё вокруг засияло светом ярче тысячи солнц, ярче, чем Стерлинг мог себе вообразить. Глубокий внутренний покой охватил все его существо. Он так тянулся к свету, и вот стал его частицей. Небесный совет отошел в сторону, Стерлинг медленно и благоговейно продолжал идти вперед, ощущая себя одним из многих собравшихся здесь достойных людей.