Он был богом. Зарождение

Блэйн Александр

– Макс, – ещё сонным голосом сказал Себастьян. Макс стоял над ним и пристально вглядывался в опухшее от сна лицо. Себастьян же всё никак не мог отойти. Он бы и дальше спал, но присутствие друга и этот пресловутый крик, который горьким привкусом осел глубоко в его сознании, служили преградой этому. – Что ты здесь делаешь?

Макс пристально всматривался в Себастьяна, а взгляд был змеиным, острым, словно он пытался что-то выпытать. Обычно так смотрят сотрудники каких-то военизированных структур или хищник, который пугает жертву, пытается смутить её. Его фигура нависла над Себастьяном, а дыхание щекотало шею друга.

– Тебе не спасти его, – сказал Марк, схватив Себастьяна за шею.

…

– А, – проснулся

Себастьян, лёжа посреди пола, – над ним стояла Катя с одеялом в руках. Её небольшую, но упругую грудь покрывала рубашка, а из-под юбки выглядывали гладкие, ровные ножки с небольшой родинкой возле колена.

– Я решила тихо занести документы, чтобы вас не беспокоить, а потом увидела, что вы лежите на полу, а плед на диване. Не хотела вас будить, поэтому просто решила укрыть, – смущённо ответила Катя.

Себастьян уже не спал. Сон оставил плохой осадок и напрочь отбил желание спать. Он смотрел на Катю. Это была столь неловкая ситуация, что описать её словами просто нереально. Такое часто случалось, именно это и принуждало Себастьяна к чувству безмерного долга перед этой девушкой. Конечно, премии и зарплаты у неё были колоссальными, но даже они не в состоянии отблагодарить за всю её собачью верность и помощь в таких вещах, за что она бы спокойно могла бы лишиться свободы на много лет. Она и дальше, словно статуя, стояла над ним, держа плед в руках. Ей было неловко, но Себастьяна ещё более смущала ситуация, особенно когда он заметил, что на ней нет нижнего белья.

– Ты что-то забыла надеть, – фривольно ответил Себастьян, присев на кресло. Виски уже не болели, но вот тот сон намного неприятней сказывается на его самочувствии, чем боль в голове.

Катя ничего не ответила, но по выражению её глаз легко можно было заметить, как ей стало стыдно. Она ни слова не сказала, а молча ушла, бросив плед на Себастьяна, который, словно чем-то одурманен, скрестив ноги остался сидеть на диване. Постучали в дверь. За тёмной дверью показалось лицо Макса, который, не мешкая, уверенным шагом прошёл в кабинет и, словно хозяин, настежь раскрыл окна, и уместился в кресло.

– Подай мне воды, – попросил Себастьян, указав рукой на кувшин, что стоял возле Макса. Он был весь измученный, уставший, да и загружен моментом со сном.

– Держи, – протянул воду Макс. – Что случилось? Почему такой замученный? – спросил он Себастьяна, который жадно потягивал воду.

Стакан уже опустел, но жажду утолить ему не удалось, и он ещё один стакан с таким же рвением опустошил, но друга уже не просил, а поднялся сам, наполнил его и вернулся на диван. Он допивал уже второй стакан воды, когда увидел, с каким удивлением на него смотрит Максим. Ему бы ещё один удалось выпить, но живот уже разрывался от боли. Себастьян поставил стакан на пол рядом и откинулся на диване, выдохнув. Лёгкий след его губ ещё покрывал ободок стакана, блеклый, но слегка заметный, если присмотреться.

– Да ничего особенного. У Марка возникли неприятности, вот я ему и помогал, – ответил Себастьян. О сне он не сказал, хотя главной причиной заторможенности был именно сон, но решил эту деталь упустить из-за её незначимости.

– Ну поделишься, что у него случилось, или так и будешь молчать? – спросил Макс.

Ему нужно было знать детали. Чувство сострадания и интерес к чужим проблемам всегда преобладали в его душе. Наверное, отчасти это и послужило причиной их дружбы. Любая дружба может распасться по незначительным мелочам, но не здесь. Это были крепкие отношения, словно одно целое. По своей природе сам Максим был человек энергичный. О таких обычно говорят – «не сидится на месте». Он постоянно находился в движении. Увидеть его сидящим или загруженным каким-то монотонным делом было чем-то из фантастики. Возможно, это был способ бежать от жестокой реальности, но именно таким он и казался, что на первый взгляд, что и дальше.

В своё время Макс потерял целую семью, и это очень сказалось на его жизни, а выйти из этой ямы ему помог именно Себастьян. Они ещё с детства поддерживали друг друга, и даже находясь на расстоянии, всегда могли почувствовать боль или радость каждого из них. Их дружба была очень близкой, не без изъянов, но это только их сплотило.

– В аварию вчера попали, – Себастьян говорил медленно. Делая значительные паузы между словами, удлиняя их глубокими вдохами. Ему ещё было свойственно в такие моменты сосредотачивать взгляд на одной точке, а это выглядело внушающе.

– Они живы-здоровы? – кратко спросил Макс.

– Да, – так же ответил Себастьян.

– Хорошо, – сказал Макс, подойдя к окну. Он любил кабинет Себастьяна. Здесь всегда было уютно, тепло. А из окна открывался прекрасный вид на город. Подоконник был забит книгами и журналами, на которых блестела пыль.

– Макс, – позвал друга Себастьян.

– Да? – ответил Максим, смотря в окно.

– Давай я буду работать, а потом уже поговорим.

– Хорошо, – сказал Максим и направился к выходу.

– Слушай, а что ты делаешь сегодня вечером? – переспросил Себастьян.

– Работаю, – Макс уже стоял у двери. Он смотрел на Себастьяна с волнением, понимая, что тот не в моменте, что его терзают другие страхи и мысли.

– Мы устраиваем ужин сегодня. Такш приходи, – сказал Себастьян. Он и дальше сидел на диване. Посмотрев на него, тяжело сказать, что тревожные мысли отступили, но реальность теперь ему виднелась хоть и слегка мутно, но чётко, и вести себя удавалось нормально. Уже хотя бы паузы между словами были намного короче.

– Если закончу пораньше, я приду, – ответил Макс и закрыл за собой дверь.

Их разговор не был слишком многословен, но все чувства, эту любовь, теплоту можно прочесть во взгляде, интонации. Они просто ощущали друг друга на расстоянии.

Себастьяна и дальше терзали мысли о сне, но осознание реальности отвлекало, хотя глубоко, на задворках сознания, горькое послевкусие ещё таилось и не покидало его…

10:00. Дома у Себастьяна

Карина стояла у плиты и жарила блины. Это были прекрасные блины: немного золотистые, излучающие аромат мёда и орехов. Рядом с блинами варилась рисовая каша. Это был прекрасный завтрак. Готовить уж Карина любила. Здесь дело не в том, что ей по долгу это нужно делать, а в самом желании, удовольствии, которое она испытывала каждый раз, стоя у плиты. Марк же сидел за столом и читал книгу. Его глаза бегло перескакивали с строчки на строчку, а скорость, с которой он перелистывал страницу за страницей, была столь высокой, что описать её не находилось слов. Наверное, умение быстро знакомиться с каким-то произведением было особенностью Марка, хотя так быстро было впервые. Это походило больше не на скорочтение, а на попытки ускользнуть от помощи Карине с готовкой. Марк не был человеком слишком консервативных убеждений, и возможность помочь жене он не отбрасывал никогда, но между чтением и утренней готовкой он однозначно предпочтёт первое.

– Зая, – позвала Карина мужа, стоя у плиты, но Марк и виду не подавал, словно и не слышал её. – Зая, – опять Карина позвала мужа. Она не переставала помешивать кашу с блинами и параллельно не упускала из виду мужа, хотя реакция Марка дала тот же результат, но только если обратить внимание на его глаза, то можно заметить, что читать он стал ещё более резво, но было ли это чтение. – Марк, – уже со злостью позвала Карина мужа и даже повернулась в его сторону.

Она пристально смотрела на него, но боковым зрением наблюдала и за плитой. И тут уж смириться Марку пришлось, хоть напрочь для этого отсутствовала хоть какая-то толика желания. Он повернулся к жене, но вместо неё стоял из ниоткуда появившийся Себастьян.