Он еще отомстит
Шрифт:
— Боюсь, что никак. Я отошел, чтобы принести ей выпить. А когда вернулся, она уже ушла.
— Благодарю вас, мистер Вернон. Можете сесть.
Как только Вернон вернулся на свое место, Бакстер снова поднялся:
— Могу ли я добавить несколько слов от имени своего клиента?
Судья кивнул, и Бакстер продолжал:
— По поводу смерти этой несчастной молодой женщины здесь сделаны некоторые голословные заявления, судя по которым мой клиент несет какую-то ответственность за происшедшее. Я хотел бы подтвердить его полную искренность в ответах на поставленные вопросы.
Когда Бакстер сел на место, Вернон, казалось, почувствовал себя в затруднительном положении.
— Благодарю вас, мистер Бакстер, — сказал судья. — Пригласите полковника Крейга, пожалуйста.
Все глаза обратились на Крейга, когда он встал и прошел на место свидетеля. Он стал там, легко опершись руками на ограждение, такой вечный солдат, несмотря на темный костюм и галстук.
— Вы — полковник Дункан Стюарт Крейг, проживающий на Росден, Грендж-авеню, в Сан-Мартин-Вуд?
— Это так.
— Вы видели тело женщины в городском морге во вторник на этой неделе?
— Видел.
— И кто это был?
— Моя дочь — Джоанна Мария Крейг.
— Я выдам разрешение на похороны. — Последовала пауза, судья сделал какие-то пометки, а потом продолжал: — Я понимаю, что это причиняет вам боль, полковник Крейг, поэтому не буду задерживать вас долго. До случившегося ваша дочь всегда вела совершенно нормальный образ жизни?
— Да, это так. Перемена, когда она произошла, была совершенно необъяснима для нас. Вспышки гнева, крайне эмоциональное поведение… Она стала совершенно другим человеком. Теперь я понимаю, что все явилось следствием ее пристрастия к героину.
— После того как ваша дочь ушла из дома и до момента ее смерти, вы виделись с ней?
— От нее пришло три письма, все со штемпелем Челси. Они предоставлены суду.
Судья кивнул:
— Я прочитал их. Полагаю, что они имели целью создать впечатление, что она живет в Лондоне и учится в тамошнем колледже искусств. Очевидно, их отправил для нее какой-то знакомый. — Он несколько замялся, но потом продолжил: — Полковник Крейг, вы слышали показания, которые давались в суде. Можете ли вы что-нибудь добавить?
Миллер почувствовал, как Брэди заерзал около него и задержал дыхание, ожидая ответа Крейга.
— Мне нечего добавить, сэр. Показания представляются мне вполне ясными.
— И вы можете делать все, что вам захочется, — прошептал Брэди на ухо Миллеру.
И тут как-то сразу все закончилось. Присяжные даже не побеспокоились удалиться, а их старшина, седой низенький банковский клерк, встал и с чувством собственного достоинства заявил:
— Мы считаем, что покойная лишила себя жизни в состоянии нарушенного, искаженного
— И вы единодушно выносите такой вердикт? — спросил судья.
Старшина кивнул и сел на место.
— Ваше решение принято.
Внезапно наступила тишина, люди сидели в ожидании заключительных слов судьи.
— Не в моих правилах судить о моральной стороне дела. Но важно, что, выслушав все показания, я полностью согласен с вердиктом, который вынесло жюри присяжных. Однако в деле есть одна неприятная деталь, которая состоит вот в чем. Джоанна Крейг не была зарегистрированной наркоманкой, и все же она ухитрялась добывать ежедневную дозу. Я надеюсь, что представители полиции, которые присутствуют на суде, расследуют этот факт более подробно.
— Суд встает в честь судьи ее величества.
Все двинулись к выходу, и Брэди повернулся к Миллеру с мрачным лицом:
— Вот так-то. Свиньи уходят как ни в чем не бывало.
— А чего же еще вы ожидали? — развел руками Миллер.
Полковник Крейг и Гарриет все еще сидели в первом ряду, и Вернону с Бакстером предстояло пройти мимо них. На какой-то момент Вернон приостановился, будто хотел поговорить с ними, но прошел дальше с мрачным лицом, кивнув только Миллеру и Брэди.
Крейг подошел к ним, Гарриет держала его под руку. Он сдержанно улыбнулся:
— У джентльменов найдется время, чтобы выпить по рюмке?
Брэди с неохотой покачал головой:
— Боюсь, мне нельзя. Я снова должен быть в суде через десять минут. — Он кивнул Миллеру: — Увидимся позже.
— И это они называют правосудием? — с горечью спросила Гарриет Крейг.
— Я сожалею, — пожал плечами Миллер. — Даже больше, чем могу выразить. Мы консультировались с гражданским прокурором, но нам сказали, что нет и намека на успех. Я надеялся, что возникнет что-нибудь во время слушания. Как вы, наверное, заметили, процедура в таком суде не очень формальная. Некоторые вещи могут обнаружиться совсем неожиданно.
— Но не в этом случае, как мы видим, — вздохнула Гарриет.
Крейг положил руку ей на плечо и легонько обнял ее.
— Давайте все-таки выпьем немного. Это нам не повредит.
Они сидели в салоне бара на другой стороне площади, Крейг заказал всем бренди и, пока они ждали, предложил Миллеру сигарету. Бар заполняли поверенные и их помощники в париках и мантиях, большинство из них заскочили сюда перекусить между заседаниями и пили пиво с сандвичами.
Гарриет нагнулась вперед и положила ладонь на руку Миллера:
— Я сожалею, что так выразилась там, в суде. Это не относится к вам. Вы же понимаете, не так ли?
— Все в порядке.
— Мы знаем, что Вернон очень умный человек, — произнес Крейг. — Он великолепно себя ведет. Произвел отличное впечатление на присяжных.
— Да и Моника помогла ему, не забудьте, — добавил Миллер.
— Но она лгала, разве не так?
— По правде сказать, похоже, что она действовала по крайнему принуждению. — Миллер немного помолчал, а потом продолжал: — Вы же знаете, не по своей вине. Она такая же жертва обстоятельств, как и Джоанна. На самом деле она неплохая девушка.