Он еще отомстит

Хиггинс Джек

— Хорошо, Дженни, я сама займусь этим. — Она подошла к двери с открытой книгой в руке. — Я — Гарриет Крейг. Чем могу быть полезна?

Ей было двадцать два или двадцать три года, и даже отдаленно она не напоминала свою сестру. Лицо обрамляли длинные, до плеч, темные волосы, а широкий рот казался почти уродливым. Никому не пришло бы в голову назвать ее красивой. Вдруг она улыбнулась, и с ней произошла настоящая метаморфоза. Миллеру показалось, что перед ними стоит совсем другой человек.

Он достал свое

удостоверение.

— Не могли бы мы поговорить с вами, мисс Крейг?

Она взглянула на документ и нахмурилась:

— Что-нибудь нехорошее?

— Если бы мы могли войти, мисс, — вежливо вмешался Брэди.

Она провела их в гостиную, обставленную богато и с превосходным вкусом. На рояле стояла металлическая ваза с пурпурными и белыми гиацинтами — настоящий всплеск красок. Она обернулась, облокотившись на каминную полку:

— Не угодно ли присесть?

Миллер покачал головой:

— Было бы неплохо, если бы вы присели сами.

Она немного напряглась.

— Вы принесли мне плохие вести, не так ли? — И добавила, как бы следуя какой-то интуиции: — Наверное, о моей сестре? О Джоанне?

Миллер достал из кармана одну из фотографий.

— Это она?

Девушка взяла у него фото почти механически, и ее глаза расширились от ужаса. Когда она заговорила, голос у нее сорвался, и она произнесла шепотом:

— Она мертва, да?

— Боюсь, что так, — мягко ответил Миллер. — Ее вытащили из воды сегодня на заре. Насколько нам известно, она совершила самоубийство.

— Самоубийство? О Боже! — всхлипнула она, и, не сдержав минутного порыва, кинулась к нему, и спрятала лицо у него на груди, словно ребенок, который ищет покоя и силы в мире, который он перестал понимать.

Джек Палмер приподнял покрывало, и Гарриет Крейг взглянула на мертвое лицо сестры. Она покачнулась, и Миллер крепко взял ее за локоть.

— Что, если я займу ваш кабинет на десять минут, Джек?

— Пожалуйста!

В небольшом стеклянном кабинете казалось тепло после холода морга. Миллер усадил Гарриет на единственный стул, а сам пристроился на краешке письменного стола. Джек Брэди стоял прислонившись к двери и держал наготове блокнот и карандаш.

— Простите, но я вынужден задать вам несколько вопросов, — сказал Миллер.

Она кивнула и так крепко вцепилась в свою сумочку, что у нее побелели костяшки пальцев.

— Хорошо.

— Вы знали, что ваша сестра последние три месяца проживала в доме на Гросвенор-роуд под именем Джоанны Мартин?

Она отрицательно покачала головой:

— Нет, в самом деле, это какая-то бессмыслица. Мы думали, что она в Лондоне. Получили от нее три письма, и все они помечены штемпелем Челси.

— Но мне говорили, что у нее случились какие-то неприятности в колледже искусств, — продолжал Миллер. — Ей пришлось

оттуда уйти. Можете сказать что-нибудь об этом?

— Это трудно объяснить. Джоанна росла прекрасным ребенком. Очень талантлива, но немного наивна, поэтому отец считал, что для нее лучше поступить в местный колледж и жить дома, вместо того чтобы куда-то уезжать. — Она порывисто вздохнула, а когда начала говорить снова, ее голос значительно окреп. — А потом, примерно четыре месяца назад, сестра вдруг совершенно переменилась. Будто стала совсем другим человеком.

— В каком смысле?

— У нее совсем изменился характер. Она стала очень бурно реагировать на каждую мелочь. С ней совершенно не стало сладу. Пару раз она приходила домой пьяной, а потом начала пропадать на всю ночь. Естественно, нашему отцу это не нравилось, но он часто уезжал по делам, да и она была уже не ребенком, во всяком случае.

— А сколько ей лет?

— Исполнилось двадцать в прошлом месяце. А потом еще и неприятность в колледже. Она вела себя так скверно, что ее попросили уйти.

— Что же дальше?

— У нее произошел ужасный скандал с отцом, после чего она собрала чемоданы и ушла. Сказала, что будет продолжать обучение в одном из лондонских колледжей.

— А как насчет денег? Отец согласился помогать ей?

— В этом не возникало необходимости. У нее есть свои деньги. Чуть больше тысячи фунтов. Наследство старой тетки, которое она получила год или два назад.

— А как насчет приятелей? Например, в колледже?

— За те два года, что она там училась, сестра никого не приводила домой. Как я уже говорила, до этой внезапной, ужасной перемены она была застенчивой, даже замкнутой девушкой, целиком отдававшейся своей работе.

— Она когда-нибудь упоминала о человеке по имени Макс Вернон?

Гарриет Крейг слегка нахмурилась:

— Нет, насколько я вспоминаю. А кто это?

— Человек, который знал ее, но это не имеет значения. — Миллер, немного поколебавшись, продолжал: — Ваша сестра была наркоманкой, мисс Крейг. Вы об этом знали?

Вместо ответа он увидел явный и неподдельный ужас в ее глазах. Она слегка покачивала головой из стороны в сторону, ее рот приоткрылся, будто она хотела что-то сказать, но не могла произнести ни звука.

Девушка закрыла лицо руками и разрыдалась. Миллер встал, мягко похлопал ее по плечу и обернулся к Брэди:

— Отвезите ее домой, Джек. Возьмите мою машину.

— А как же вы?

— Думаю, что мне придется еще немного поговорить с Моникой Грей, и на этот раз я получу от нее более ясные ответы. А вы подъезжайте туда.

Он быстро вышел, на ходу застегивая пояс пальто, и, когда проходил по коридору, его лицо выражало гнев Божий.

Глава 5