Он меня достал. Она меня достала
Шрифт:
— Спасибо, Свят.
— Сочтемся, ты не переживай. Все, я побежал тогда — дел еще невпроворот.
С этими словами мужчина отключился, а Алекс задумался об отце — неужели он так быстро поменял свое мнение о Нике? Даже он сам не сдался так быстро, а ведь был всегда более лояльным, чем Громов-старший. Ну что ж, будем считать это благотворным влиянием Рейчел.
А с Никой все-таки надо будет поговорить. Хочет она того, или нет, но он отвезет ее к врачу, хотя бы для того, чтобы понять, в каком она сейчас состоянии. Внешне ничего не было заметно — ее уже не тошнило, да и таблетки пила всего один раз, когда после
Алекс убрал всю посуду со стола после ужина и серьезно посмотрел на Нику.
— Что? — смутилась девушка под его пристальным взглядом, и даже перестала жевать кусочек изумительного хлеба.
— У меня к тебе важный вопрос. Пообещай, что ответишь на него честно.
— Эм…если ты будешь на меня так смотреть, то я вообще вряд ли что-то смогу сказать.
— А если так? — Алекс обошел Нику и, встав у нее за спиной, обнял за талию. — Так ты меня вообще не видишь, и, уж тем более, мой взгляд.
— Ну, теперь я не уверена, что смогу отвечать на серьезные вопросы, да и вообще думать о серьезных вещах, — засмеялась девушка, но руки мужчины не оттолкнула.
— Значит, попробуем работать в таком формате. Готова?
— Попробуем, — уклончиво ответила Ника, ничего не обещая.
— Где мы сегодня будем спать? — серьезным тоном спросил Громов, а у девушки удивленно распахнулись глаза. Это был явно не тот вопрос, которого она ожидала.
— Мы?
— Ну да. Ты и я. Не думала же ты, что теперь ты сможешь избавиться от меня? После утренней сцены я и так старался держать себя в руках, чтобы лишний раз не смущать тебя!
Это была чистейшая правда — весь день Громов вел себя, как примерный парень и лишнего себе не позволял. Разве что иногда приобнять невзначай или легко коснуться губами плеча и не более! Нике даже показалось, что он совершенно потерял интерес к ней. Ну, а все эти жесты — только для того, чтобы не казалось, что ее просто затащили в постель, после чего бесцеремонно «кинули». Так что теперь слова мужчины вызвали настоящий водоворот эмоций и вопросов.
И все же, теперь (да, совершенно по-женски!) захотелось, пусть и запоздало, поартачиться.
— Я не думаю, что это такая уж хорошая идея… — все слова протеста были прерваны наглым поцелуем.
— Блонда, я даже слушать этот бред не хочу. Где мы будем спать?
Ника опешила, так что Алекс вздохнул и, посмотрев ей в глаза, твердо произнес:
— Как бы банально это не звучало, но насилие или вынужденный секс меня нисколько не прельщают. Так что, если ты не захочешь, чтобы между нами что-то было, ничего и не будет. Но я по тебе схожу с ума, клянусь, и единственное, от чего уж точно не откажусь — провести ночь рядом с тобой. Хоть закутанными с головы до ног в паранджу, или какой-то мужской вариант этого странного наряда, но рядом.
Девушка смотрела на него, не зная, что сказать. Неужели этот серьезный мужчина, который в первую минуту их знакомства показался ей похожим на бесчувственную каменную глыбу, говорит с ней как влюбленный мальчишка? Похоже на то, если конечно, глаза и уши ее не обманывают. А ведь это было чертовски приятно —
Ника улыбнулась и уперлась лбом в плече Громова:
— Ты невыносим, — негромко сказала она, а мужчина только рассмеялся в ответ и погладил ее по волосам
— Знаю. Так где? Твоя спальня, моя, гостинная? Кажется, есть еще какие-то комнаты с кроватями, но не уверен, что нам обоим будет там удобно. Кстати, я сказал, что готов провести ночь рядом с тобой, без какого-либо намека на… более тесное общение, но мне бы этого не хотелось, — понизив голос, Алекс добавил: — Тем более, что теперь я знаю, насколько ты страстная натура, и что твое тело действительно идеально.
Последние слова заставили Нику покраснеть, но смущение сразу же ушло, как только мужчина приник к ее губам. Как и в прошлый вечер, страсть мгновенно захватила их, прогоняя все лишние мысли.
— Теперь ты веришь, что сводишь меня с ума? — спустя некоторое время, когда они просто лежали в постели, поинтересовался Алекс. Девушка рядом зарделась, и он рассмеялся — неужели после всего, что они только что вытворяли, ее на самом деле смущает только то, что он чувствует к ней? Какая же она все-таки смешная, эта блонда.
Ника заправила прядь за ухо и постаралась прикрыть рот ладонью. Да уж, в прошлую ночь им так и не удалось нормально поспать, так что все надежды оставались на эту. Но по поведению девушки Алекс понял, что та не хочет засыпать — всячески борется со сном и старательно открывает глаза, хотя те почти слипаются. Наверно, она боялась, что снова увидит видение, иначе с чего бы вдруг возникло такое нежелание отдохнуть после долгого дня?
— Иди сюда, — поманил он Нику, и та доверительно прижалась к мужскому плечу. — Расскажи мне немного о ваших с сестрой отношениях. Ты говоришь, она много значила для тебя.
— Да, это так. Мы с Мариной были близняшками — она была на несколько минут старше, так что всегда говорила, что во всем должна быть первой. Да, собственно, так и получилось — первой начала встречаться с парнями, первой вышла замуж, родила ребенка и даже умерла — тоже первой. В детстве внешне мы были очень похожи, но со временем нам это надоело, и каждая начала искать свой особенный стиль. Будешь смеяться, но то, что идеально подходило одной из нас, могло совершенно ужасно выглядеть на другой. Наверно, сказывался характер, иначе с чего бы так — фигуры у нас всегда, во всякой случае, до беременности, так точно, совпадали. Маринка была очень активная, шумная, веселая девушка. Если хотела, она могла стать даже дерзкой — смелости и наглости ей было не занимать. Именно она убедила меня бросить все и перейти в «Эдем», хотя прошлая работа меня более чем устраивала.
Конечно, ожидание и рождение Машки ее очень изменили — она стала нежнее и мягче. Весь мир был сосредоточен на ее семье, да это и понятно — ты сам видел, с каким трепетом Миша относиться к дочери — так же он берег и Марину. В роддоме впадал в две крайности — от желания убить кого-то, из-за того, что его жена так мучается, до смущенных рыданий, что никак не может помочь ей в этом нелегком процессе.
Алекс представил себе эту картину и усмехнулся — высокий, мускулистый, да еще и бородатый Михаил никак не увязывался в его голове с образом того парня, о котором говорила Ника.