Он мой кошмар
Шрифт:
— Ты прости меня за то утро. К сожалению, я бываю резка. Мы с Андреем уже все обсудили. Не подумай, что я имею что-то против. Мы все тебе очень рады.
Оксана Николаевна чуть сжимает мое запястье и, пожелав нам хорошего вечера, направляется к гостям.
Только когда она отходит на расстояние метра, я выдыхаю.
— Честно, очень неожиданно, — смотрю на Андрея.
— Мы с ней вчера поговорили… по душам. Больше она не позволит себе никакой грубости в твой адрес.
— Вы
— Нет.
— Просто нашли точки соприкосновения.
Поджимаю губы, не до конца понимая, стоит ли во все это верить, а взгляд сам падает на широкую лестницу, подсвеченную синими фонариками.
55
Вечер развивается на очень позитивной волне. Отец Андрея говорит длинную речь, поздравляет сына. Мы с Леськой стоим в стороне. Андрей же рядом с отцом.
— Ну как тебе тусовка? — подруга подхватывает с подноса еще один бокал шампанского и поправляет немного сползшую по плечу лямку платья.
— Нормально. Ты была права, до меня тут никому нет дела. Что очень хорошо.
— Вот види… — Леся смотрит за мою спину, а ее брови сползаются на переносице недовольным домиком. — Она-то здесь откуда?
Поворачиваюсь, стараясь определить, куда смотрит Бережная. Хотя то, что ее взгляд прикован к эффектной блондинке, ясно и без объяснений.
— Кто это? — рассматриваю вошедшую в гостиную девушку, в черном платье с довольно провокационным декольте. Ее губы пестрят алой помадой. Движения легкие, почти воздушные.
— Это… — Леся откашливается и опускает глаза в пол.
— Ле-е-есь…
— Это бывшая девушка Андрея. Дочь судьи. Они вместе уезжали в Москву, но вернулся Андрюша один.
Все мое до этого приподнятое настроение медленно скатывается под плинтус.
— Не думала, что ее пригласят. Эй! — Леська цокает языком, подхватывая меня под локоть. — Ну пришла и пришла. Забей.
— У них все было серьезно?
— Ну как тебе сказать… Они вроде как со школы встречались…
— Ясно, — натянуто улыбаюсь, вздрагивая от легкого прикосновения где-то в области лопаток.
Андрей прижимает свою ладонь к моей спине, а после целует в плечо.
Девушка, что минуту назад появилась в доме, замечает нас и приветливо взмахивает рукой. Я же с замиранием сердца анализирую реакцию Андрея. Он кивает ей, а после переплетает наши пальцы.
Уже можно выдохнуть?
— Всем привет! — блондинка пересекает гостиную, останавливаясь напротив нас. Смотрит на меня. Ведь только с ней мы незнакомы. — Андрюша, — целует Панкратова в щеку, а после несколько раз хлопает по его плечу. — Какой ты красивый. С днем рождения,
Андрей отстраняется от нее первым. Она это, конечно, показательно игнорирует. Снова широко улыбается и поддевает локон Леськиных волос.
— Да ты покрасилась. А какой цвет… непримечательный…
Бережная закатывает глаза, решаясь не ввязываться в пикировку.
— Андрюша, мы так давно не виделись. Я, как узнала, что сегодня банкет устраивают, сразу решила, я должна тут быть. Так сказать, поздравить лично.
Она смеется, а мне кажется, что эта эмоция наполняет ее слова еще большей двусмысленностью.
— Спасибо, — Панкратов холодно улыбается, устроив ладони на моей талии, — кстати, познакомься, Ира, это Есения, моя девушка.
— Вау, — блондинка прикусывает нижнюю губу, — миленькая. Ты прости за мои шалости с поцелуйчиками, — говорит уже мне. — Я даже подумать не могла, что вы вместе. Такие разные.
— Как Москва? — вмешивается Леська, перетягивая внимание новой знакомой на себя.
— О, детка, это шикарно! Наше захолустье, конечно, просто ад после столицы.
— Тебя из универа-то еще не выперли?
Ирина дует губы, а потом начинает хохотать как припадочная.
— Лесь, ну когда папа платит… Че ты? Так, мне нужно поздороваться с Оксаной Николаевной, какая она сегодня элегантная.
Ирина с улыбкой на лице смотрит на мать Андрея и, щелкнув Леську по носу, спешит к Панкратовой.
— Как была дурой, — бурчит Бережная. На губах Андрея от ее слов появляется усмешка.
— Могу объяснить, — он говорит это тихо, так, чтобы слышала только я.
— Не нужно. Я все и так поняла.
— Мы давно расстались.
— И это тоже поняла. Не заморачивайся.
Телефон, что я весь вечер сжимаю в ладонях, оживает. Извиняюсь и выхожу в соседнее помещение. Музыки тут почти не слышно, но взволнованный мамин голос разобрать все равно слишком сложно.
— Не тараторь, пожалуйста, мам, ну что случилось?
— Катюша упала, сломала ключицу. Мы в больнице, у меня чуть сердце не остановилось.
— Не паникуй. Все же нормально? Ну, то есть все в рамках обычного перелома?
— Врач сказал, что да, но срастаться будет долго… Ты прости, что я вот так тебя отвлекаю. Просто так перепугалась, а ты знаешь — твой голос меня успокаивает получше валерьянки.
— Мама, — смеюсь, — главное — не накручивай себя.
— Это да. Как праздник?
— О, это заслуживает отдельного разговора.
— Тебя там не обижают?
Мама такая мама.
— Нет, все прекрасно. Здесь очень здорово и красиво.
— Ну ладно, не буду больше отвлекать. Веселись.
— Спасибо.