Шрифт:
Глава 1. Оливка и шоколадный торт
— Что будете заказывать? — подошел ко мне радушный официант, уже довольно долго наблюдавший за моим пустым столиком.
— Чай, коньяк и ваш фирменный шоколадный торт, — ответила я с вымученной улыбкой, тыча ногтем в картинку меню.
— Что-нибудь еще? — не унимался молодой человек, хотя в кафе в еще не очень даже поздний час не было свободного столика.
— Нет.
К
У моей дочери поехала крыша? Или она поехала у меня? Потому что я не желаю принимать вещи такими, какими они нынче являются: вполне вероятно, что у золотых девушек принято именно так знакомить молодого человека с мамой. Как бы виртуально!
Нет хуже наказанья, чем быть матерью двадцатитрехлетней балбески — сказал бы классик, если бы удосужился заглянуть сейчас в крохотное кафе, укромно спрятавшееся в самом сердце Петербурга. Мое же сердце болело… С той самой секунды, в которую три недели назад я открыла входную дверь и узрела на пороге свою дочь с котом под мышкой.
— Вы с Сашей куда-то уезжаете на выходные? — спросила я с еще более вымученной улыбкой, чем та, которой только что одарила официанта.
Стараниями моей сердобольной Оливки у меня и так вместо одного теперь целых два кота, хотя временами мне кажется, что от кого-нибудь точно останется половина после очередной драки. Его Величество Засранца я предпочитаю кормить на их съемной квартире. И вообще что за непростительная детская наглость — нельзя, что ли, заранее позвонить и попросить мать о помощи, а не ставить перед фактом котонянчества самолично! Да, я — мама без срока годности, но мама тоже имеет право голоса… Хотя бы в кошачьих вопросах!
— Нет, — Оливка скинула с плеча пухлый рюкзак прямо на пол и ляпнула. Да, да, не сказала, а так, как бы между прочим, заметила: — Мы теперь с Соломоном будем у тебя жить.
— Как так жить?
За три недели я так ничего от нее и не добилась, но не смирилась с ответом, что они с Сашей просто решили, что не подходят друг другу. Я, конечно, это решила давным-давно, но люди вот так ни с того, ни с сего не разбегаются. И даже если разбегаются, то хотя бы один раз поплакать к мамочке прибегают — просто поплакать, если не нужен совет, как жить дальше… Моя же Оливка бросила пару сумок в машину и приехала к маме, перегородив выезд моей машине, чтобы я никуда не сбежала. Какая прелесть!
Но то были лишь ягодки. Дочь тут же заставила меня разобрать и вытащить на помойку старый диван. На следующий же день купила себе новый. Заодно собственноручно поменяла в комнате люстру. Другими словами, за неделю обустроилась в моей квартире, как бы сказать помягче — перманентно.
— Оливка, что у вас произошло?
Я действительно чувствовала себя дурой — никаких
— Оливка, у Саши появилась другая? — спросила я осторожно через пару недель.
Дочь взглянула на меня чистыми голубыми папиными глазами:
— Мама, ты посмотри на меня! Ну разве могла у него появиться другая?
Да, моя дочь пусть и не была сногсшибающей красавицей, но никогда не комплексовала ни по какому поводу. Я даже не могла задеть ее фразой:
— Он намекнул, что тебе неплохо было б похудеть? И ты обиделась?
Я честно уже не знала, что предположить!
— Такое только ты мне говоришь. Но если я тебя такой не устраиваю, то я согласна сесть на диету.
Мне бы сесть на диету, но с этими нервами я закажу себе два торта!
Современные мальчики абсолютно не пунктуальны. Я пришла на пятнадцать минут раньше, оставив дочь в скверике напротив кафе. Ей положено опаздывать, но уже три минуты, как должно было произойти разоблачение мужской маски.
Оливка решилась на встречу с мальчиком с маскарада, куда затащила меня как подругу. И я пошла в надежде, что, может, подруге Оливка расскажет про дела сердечные, раз все вопросы от матери игнорировала!
Я пыталась отговорить ее от маскарада, но простой танцпол мою Оливку не устроил. Она потратила Бог знает сколько денег на венецианские платья и маски, заявив правда, что ей сбагрила их знакомая, ездившая в прошлом году на маскарад в Венецию и решившая больше не повторять такой глупости. Теперь глупость делала моя дочь и я — вместе с ней.
— Мама, у нас есть деньги. Мы богатые и свободные. Мы должны жить на широкую ногу.
— Богатые? Это ты загнула… Сказать тебе, сколько ты потратила за две недели?
— Я трачу свои. И не прошу денег у папочки. Он даже не в курсе, что мы с Сашей разбежались.
— А бабушка в курсе?
— Да.
И снова тишина. Может, бабушке внучка сказала правду, но я не стану пытать мать. Это же опустить себя в ее глазах ниже плинтуса в плане доверия между родителями и детьми. К счастью, своему папочке Оливка тоже ничего не сказала…
Маска заказал угловой столик. Маска, ау, ты где? Многие знакомятся по аватарке в интернете, а тут почти что личное знакомство. Голос-то его она слышала. По крайней мере голос! Теперь дело за лицом. Я даже очки нацепила, чтобы разглядеть этот экземплярчик под лупой.
— Что мне на него смотреть?! — возмутилась я предложению Оливки составить ей своеобразную компанию на первом свидании.
— Не знаю, мам… Ну ты же в мужиках лучше шаришь…
— Ты так говоришь, точно мне с ним спать! Какая разница, понравится он мне или нет…
— Тебе же Саша не нравился… И вот…
— Что вот? — замерла я в надежде.
Нет, надежды не было. Надеждой была только я.
— Приятного аппетита, — пожелал мне официант, глядя, как я выливаю коньяк в чай.
— Спасибо!