Он тебя недостоин
Шрифт:
– Не оскорбляй проституток, среди них есть очень порядочные девочки.
– Папа, – Леша взглянул на отца с упреком, – сейчас не об этом речь. Речь идет о нас с Наташей.
– М-да, бабы такого не прощают, – задумчиво произнес Петрович, – твоя мама мне ничего не простила… Ничего… – Он печально качнул головой. –
– Я тоже люблю Наташу, а с Ревой у меня ничего нет. Ты мне веришь?
Николай Петрович скривился:
– Я тебя умоляю! Даже если было… Какое это имеет значение? – Николай Петрович тяжело вздохнул. – Сынок, ты должен понять: бабы – они другие. Они могут простить нам все, кроме измены. У них на первом месте отношения. – Последнее слово Петрович произнес с нескрываемой иронией и потянулся к коктейлю. – Вот я пью эту гадость, давлюсь, но пью. Знаешь почему? Потому что если я вылью ее в унитаз, то Томочка увидит это в моих глазах и накажет меня. Такие вот они, женщины. В этом их прелесть.
Повисла пауза. Отец и сын внимательно смотрели друг на друга.
– Вот что, идем-ка спать. Я устал. Я очень устал, – сказал наконец Николай Петрович.
– Папа, а где твой телефон?
– Кажется, я оставил его на тумбочке в коридоре.
Леша выскочил в коридор и вернулся с телефоном.
– Ты что, Наташе собираешься звонить?
– Нет, я просто напишу, что люблю ее. Ты не против?
Его пальцы забегали по экрану.
– Я-то не против… – Петрович усмехнулся. – Но только напиши, что это ты, ну и что айфон у тебя забрали. А то Томочка мне все открутит по часовой стрелке, она такая…
Николай Петрович уже храпел под боком супруги, а Леша все сидел в гостиной и сжимал телефон в руке.
Ответа он так и не дождался и уснул прямо на диване.
Глава 13
Наташа
– Что такое? – испуганно спросила она.
– Нестор Петрович… – жалобно сказала Люба, испуганно глядя на нее. – Ему плохо…
Через считаные секунды Наташа вбежала в спальню отца и в ужасе отшатнулась – он лежал на спине, веки опущены, дыхание сиплое, рот приоткрыт, подбородок, шея и грудь в крови. Постель в крови… Кровь везде… В ногах его стоял Денис.
Наташа бросилась к кровати:
– Папа! Папа! – Она схватила его за руку. – Денис, что с ним?
– Я не знаю… я вызвал скорую.
– Что с ним?! – закричала она, всматриваясь в мертвенно-бледное лицо.
– Не знаю… – простонал Денис.
Люба сдавленно всхлипнула и зашептала: «Отче наш, Иже еси на Небесех…»
Наташа сжимала руку отца:
– Папочка, родной мой, потерпи… Сейчас скорая приедет… сейчас… – Она провела рукой по его седым волосам.
Слезы душили ее. Внезапно губы отца дрогнули, на них появилась слабая улыбка.
– Папуля… Папочка… – И поток слез хлынул из глаз Наташи.
Нестор легонько сдавил ее пальцы.
– Не надо… – сказал он одними губами, – не плачь… – Он поднял руку и коснулся холодными пальцами ее щеки. – Наташенька, дочка… – Его рука упала.
– Папа! – закричала Наташа. – Папа! – Она перевела взгляд на Дениса. – Да сделай же что-нибудь! Сделай! – истерично завизжала она.
Люба рыдала в голос, и вдруг среди всей этот вакханалии прозвучал голос отца, слабый, но повелительный:
– Перестаньте! Все перестаньте… Я пока жив… Завещание я уже написал, оно у моего нотариуса… Все вам поровну… Там и Любе… Не обижайте ее… Никого не обижайте… Это грех…
Конец ознакомительного фрагмента.