Он тебя проспорил

Пиратова Лана

– Ты замерзла? – спрашивает он. – Руки ледяные.

– У меня всегда так, – оправдываюсь я.

– Не всегда, – почему-то произносит он.

Мне хочется спросить, что он имеет в виду, но страшно это сделать. Он все утро говорит загадками. И я чувствую, что он знает то, чего не знаю я. И от этого становится еще неуютнее.

Надо расслабиться. Пытаюсь убрать

свою руку с мышки, но Арман как будто не пускает меня. Держит.

Хочу откинуться на спинку кресла, но головой упираюсь в грудь Армана. И сразу же отскакиваю обратно.

Он слишком близко. Непозволительно близко. Опять.

– Арман, – начинаю я, хотя сама не знаю, о чем просить его. Как правильно сформулировать.

– Вот они, так? – спрашивает он.

На экране появляются сканы.

Какая же я дура. Напридумала себе. А он действительно искал документы.

– Да, – в горле пересохло, поэтому даже я не узнаю свой голос.

Арман, наконец, убирает свою руку и встает.

Я облегченно выдыхаю. Слишком громко.

– Что такое, Лисова? – с усмешкой спрашивает Арман.

Не отвечая на вопрос, хватаю бутылку с минералкой и жадно пью. Не обращая внимания на пристальный взгляд Армана.

Убираю бутылку ото рта и опять выдыхаю, закрыв глаза.

И чувствую, как кто-то забирает у меня из рук бутылку. Открываю глаза и с ужасом вижу, что Арман подносит мою бутылку ко рту.

– Но… – восклицаю.

Он не произносит ни слова. Пьет молча, не отводя от меня взгляда. А я не знаю, что и думать.

Мне становится тесно в этой комнате с ним вдвоем. И я мечтаю, чтобы хоть кто-то из коллег быстрее вернулся с обеда. Смотрю на часы на стене. Еще двадцать минут до конца обеда. И они кажутся мне вечностью.

Арман тем временем допивает остатки воды и швыряет бутылку в мусорку.

– Так что, Лисова, – говорит как-то хрипло, – ты готова к изменениям в своей жизни?

– В смысле? – непонимающе спрашиваю я, отодвигаясь на кресле подальше от него.

Но он упирается руками в ручки этого самого кресла и нависает надо мной. Чувствую себя маленькой мушкой, застрявшей

в паутине.

– Лисова, – голос Армана сейчас кажется мне совсем незнакомым.

– Что? – спрашиваю чуть слышно.

И смотреть ему в глаза страшно. Но и отвести взгляд тоже невозможно.

– Ты затеяла опасную игру, – вдруг произносит он.

– Я? – удивленно спрашиваю.

Его слова пугают. С каждым разом он говорит все загадочнее и загадочнее.

– За все надо отвечать, Лисова, – он наклоняется еще ниже. – Слышишь меня?

Его лицо так близко, что я вжимаюсь в спинку кресла лишь бы увеличить расстояние между нами.

И опять этот взгляд. Он опять какой-то безумный. Бесконтрольный. Пугающий.

Молю об одном – чтобы сейчас раскрылись двери и кто-то вошел. Хоть кто-нибудь.

И мои мольбы услышаны. Дверь распахивается и Арман тут же выпрямляется. Мы смотрим на вошедшего… отца Армана.

– Здравствуйте, господин Дженаб, – лепечу я.

Он бросает грозный взгляд на меня, потом на сына.

Арман спешит к нему. Они обнимаются и уходят.

Я остаюсь одна. Кое-как встаю, подхожу к окну и распахиваю его. В лицо сразу же ударяет холодный пронизывающий ветер. Касаюсь лица. Я просто горю. Что со мной? Пугаюсь сама себя. Разве так должно быть?

Глава 24

Арман

Так бесцеремонно может входить только мой отец. Даже ко мне в кабинет он входит без стука.

Он прилетел внезапно. Значит, что-то случилось. Он не очень любит Москву и бывает здесь крайне редко.

– Ну что, Арман, как поживаешь тут? – спрашивает отец, усаживаясь в кресло в моем кабинете.

– Нормально.

– Просрал кресло генерального?

Так вот, почему он здесь.

– Еще ничего неизвестно, – бурчу недовольно.

– Просрал, – заключает отец. – Сейчас Антон выиграет тендер и женится. Выполнит все условия.

– Ну, раз так, – отвечаю я, – может, мне тогда и не надо жениться на этой Шейназ?

Конец ознакомительного фрагмента.