Он вёл двойную игру
Шрифт:
— Всё хорошо, — на лице парня появилась обворожительная улыбка. И сердце впрямь отозвалось. Опомнившись, что за всем этим зрелищем с машины наблюдал Левин, Алексей посмотрел назад и увидел притворную морду Владислава, который дышал в окошко, пальцем вырисовывая сердечко. У Ефимова дернулся глаз. Доберется он только до этого шута горохового, зубы не сосчитает потом. — Называй меня, как душе угодно…
— Ну, Лютый звучит для тебя слишком пафосно. Ты скорее психованный, чем зверь, — заметно повеселела Тоня, обрадовавшись тому, что Лёша не
Ефимом засмеялся от философских вслух размышлений школьницы, и вынул из кармана пачку сигарет.
— А ты у нас, значит, Антонина? — начал передразнивать тот. — Такое чувство, что бабулька из соседнего двора, сидящая на лавке. Тебе не подходит! Тоня, как будто тебя родители в яслях забыли забрать, и тебя кличет воспетка. Как же тебя тогда назвать? — задумался он. А потом вспомнил, как подписал её в телефоне, и брызнул от смеха. — Точно, Антошка!
— Что? — возмутилась девушка, поправив за плечами, рюкзак. — Повтори-ка!
— Антошка, — карие глаза озорно заблестели.
— Тогда ты никакой не Лёша, ты Алёша! — выдала она, нервно топнув ногой. — И заметь, это не имя, а диагноз! — прорычала от злости. За воротами наблюдали за Лютым и школьницей, которые друг друга испепеляли взглядом. Как только прозвенел звонок, зрители неохотно оторвались от гляделок, и забежали в школу.
— Шла бы ты на уроки, Антоша. А то вдруг родители узнают, что ты прогуливаешь.
Если бы Тоня была парнем, то за «Алёшу» запросто мог бы ударить ей в нос, но она маленькая девочка, что с неё взять?
— Без тебя разберусь! — покраснела от злости. Она обиженно отвернулась от него, а волосы уже порядком намокли. Сердце её билось чаще. Не понимала, почему была так чертовски счастлива рядом с этим человеком.
Неожиданно голову прикрыли капюшоном дождевика, и Тоня, изумленно посмотрела на Алексея.
— Простудишься ведь, балда, — это прозвучало так ласково, и ничто не могло сравниться с этими нежными и заботливыми словами. — Мне пора на работу уже. Беги на уроки.
— А где ты работаешь? — ей правда было интересно знать о нём всё.
— Айтишником в одной из крупных компаний.
Волкова удивилась, что такой опасный парень работал на такой умственной профессии. Ей вдруг захотелось пошутить, мол, типа, что он умный? Но вдруг он обхватил Тоню за плечи и прижал к своей груди. Ладони запылали от жара. И ноги превратились в вату. Что на него нашло?
— Хорошо учись, — прошептал ей на ухо, затем развернулся к машине и с самовлюбленной улыбкой закинул сигарету в зубы. Тоня не поняла совсем ничего, но тут её окликнули.
— Антонина! — услышала голос Никиты Владимировича и она вздрогнула. Вот для чего всё это было. Лютый обнял её не потому что захотел это сделать, а для того, чтобы как-то обратить на себя внимание Самурая. Вот ведь гад! Ну ничего, Тоня ещё отыграется на нём.
Алексей сел в машину, выкинув
— Что? — весело спросил Ефимов.
— Лёха, ты, конечно, ни разу не спалился, ага. Обнял-то из-за Самурая, небось?
— Нет, просто захотел и обнял, — пожал непонимающе плечами.
— Да-да, другому об этом расскажи. Ты просто придурок, — прокомментировал тот.
— Твоя школа же. Твоей тупостью и заразился, — выезжал из школьных ворот, оставив наедине Антонину и Зайцева. Алексей видел, как его провожала пара глаз, обжигая ненавистью.
«Да, Никита. Привет, из прошлого», — подумал про себя парень, включив громко радио.
29
POV Тоня
Учитель стоял напротив меня, скрестив на груди руки, и недовольно при этом хмыкнул. Я посмотрела вслед отдаляющейся машине, и у меня родилось желание кинуть в автомобиль камень. Этот Лютый сегодня, как я погляжу, в ударе. С самого утра раздражает, к тому же, ко всему прочему ведёт себя так, словно у него раздвоение личности.
— Антонина, почему не на уроке? — между бровями образовалась складочка. Что-то хотела сказать в своё оправдание, но не успела, он опередил меня. — Или вы всё же хотите, чтобы о ваших прогулах узнал Борис Сергеевич?
Что у него с настроением? Это так появление Лютого на него влияет или как? Да что между этими двумя происходит. Не понимаю я этих мужчин. Ведут себя, как дети малые.
— Не хочу, — опустила виновато голову, сердце забилось от страху. Неужели Никита Владимирович расскажет моему отцу о том, что видел нас с Алексеем. Вот ведь вляпалась. — Я проспала.
— А тот отброс, — явно намекая на Лёшу. — Что делал с тобой рядом?
Я испугалась. Слышать подобное от человека, который максимально точно держался в обществе среди неадекватных подростков, опускался до их же слов. Мне было дико от этого. И Лёша никакой не отброс!
Хотела бы я сказать это в его защиту, но вместо этого выбрала молчать в тряпочку.
Зайцев увидел, как прожгла его обидным взглядом. Лютый не подарок, но и не совсем плохой, каким его считают.
— Антонина, я хотел сказать, что ты общаешься с плохим человеком. Переживаю за тебя. Ведь он мусор! — его голос говорил о ненависти. И как бы там ни было, я не позволю никому осквернять того, кто спас меня от буйных девчонок, и того, кто заботиться обо мне. — Такой человек грязь в обществе.
— Вы себя-то слышите? — нервно спросила у него, задрав к нему подбородок. — Разве вы лучше? — мой тон неожиданно стал грубым. — Разве вы лучше? Говорите подобное о человеке! — выдала я, топнув ногой, мой капюшон слетел с головы. — Расскажете отцу? Отлично! Говорите, но учтите, что поверит он больше мне, если я скажу, что вы! — ткнула на него пальцем, совсем видимо слетев с катушек. Я вздрогнула. — Приставали ко мне!
Было нелепо нести подобный бред. Но почему-то у меня сработала защитная реакция в сторону Лютого… Нет, Алексея!