Он все еще двигает камни
Шрифт:
Они отвечали Ему: нет. Он же сказал им: закиньте сеть по правую сторону лодки, и поймаете. Они
закинули, и уже не могли вытащить [сети] от множества рыб. Тогда ученик, которого любил Иисус, говорит Петру: это Господь. Симон же Петр, услышав, что это Господь, опоясался одеждою, — ибо он был
наг, — и бросился в море. А другие ученики приплыли в лодке, — ибо недалеко были от земли, локтей около
двухсот, — таща сеть с рыбою.
Когда же вышли на землю, видят разложенный огонь и на
им: принесите рыбы, которую вы теперь поймали. Симон Петр пошел и вытащил на землю сеть, наполненную большими рыбами, [которых было] сто пятьдесят три; и при таком множестве не
прорвалась сеть.
Иоанна 21:1-11
Тогда ученик, которого любил Иисус; говорит Петру:
это Господь. Симон же Петр, услышав, что это Господь,
опоясался одеждою, — ибо он был наг, — и бросился в море.
Иоанна 21:7
Солнце уже отражалось в воде, когда Петр обратил на это внимание.
Золотистый раскачивающийся на глади моря круг. Обычно рыбаки всегда первыми
замечают заход солнца за вершины гор. Для них это значит конец рабочего дня.
Но с этим рыбаком все было иначе. Хотя солнечный свет и отражался в воде, на
сердце его лежала невыносимая тьма. Подул ветерок, но он даже не почувствовал.
Друзья спали рядом, громко всхрапывая, но и до этого ему не было дела. Сеть, 64
валявшаяся у ног, была пуста, море поскупилось на свои дары, но Петр об этом даже
не думал.
Мыслями он был далеко от Галилеи. Его разум снова п снова прокручивал в
памяти ту ночь агонии в Иерусалиме. Лодка качнулась, и призраки того дня
наполнили все пространство вокруг.
Римский воин бряцает оружием.
Блеснуло лезвие меча, дернулась от удара голова.
Прикосновение к Малху, упрек в адрес Петра.
Солдаты уводят Иисуса.
«О чем я тогда думал? — бубнит себе под нос Петр, разглядывая дно лодки. —Почему я убежал?»
Петр действительно убежал. Повернулся спиной к своему лучшему Другу и дал
деру. Мы точно не знаем, где это произошло. Может, даже и сам Петр не помнил.
Нашел какую-то дыру, какую-то щель, пустой сарай и спрятался.
До того он храбрился: «Если и все соблазнятся о Тебе, я никогда не соблазнюсь»
(Мф. 26:33). Но вот и он в числе прочих. Совершил то, чего клятвенно обещал
избегать. С головой спрятался в собственный страх. Так и сидел. Снова и снова
слышал эхо собственных слов: «Если и все соблазнятся, я никогда… Все, но не я…
никогда… никогда… никогда». Внутри рыбака шла борьба.
Инстинкт самосохранения вступил в тот момент в противоречие с его
преданностью Христу. Нет, на какое-то
возобладало. Петр поднялся, выбрался из укрытия, пошел на шум, пока не увидел
освещенное факелами судилище во дворе Каиафы. Остановился у костра и грел
руки. Здесь есть своя ирония. Ночь была холодной. Огонь горячим. А Петр ни тем, ни
другим. Он был теплым. «Петр же следовал издали», — пишет Лука (Лк. 22:54).
Он был предан Христу… но на расстоянии. Достаточно, чтобы видеть
происходящее. Но только так, чтобы не быть замеченным. Однако его все равно
заметили. Какие-то люди там, у костра. «Ты тоже был с Ним, — заявили они ему в
лицо. — Ты тоже был с Назарянином». И так три раза. И каждый раз Петр все
отрицал. И каждый раз Иисус слышал это.
Пожалуйста, поймите, что главная роль в этой драме отречения не у Петра, а у
Иисуса. Господь знал сердца Своих учеников. Знал Он и о предстоящем
предательстве друга. Трижды повторенные слова Петра — как соль на раны Христа.
Откуда я знаю, что Иисус все предвидел заранее? Это следует из Его действий.
«Тогда Господь, обратившись, взглянул на Петра» (Лк. 22:61). Пропел петух и Иисус
обернулся. Его глаза искали Петра и нашли. В тот момент там не было ни солдат, ни
обвинителей-первосвященников. В тот предрассветный час в Иерусалиме было
всего два человека — Иисус и Петр.
Петр никогда не забудет тот взгляд. Хотя лицо Иисуса было все в крови и
избито, глаза смотрели твердо и сосредоточенно. Будто резали скальпелем сердце
ученика. И пусть в реальности все произошло за какое-то мгновение, для Петра оно
останется в вечности.
Вот и сейчас, сколько уже дней прошло, а он все еще видит этот
пронизывающий взгляд Христа. Он совсем не думал о воскресении. Не вспоминал о
65
пустой могиле. О поражении смерти на кресте. Он думал о глазах Иисуса. Он так
хорошо их знал. Столько раз ловил Его взгляд на себе. Вот прямо тут, на озере.
Он же здесь не первый день. Он все-таки рыбак. Он, как и другие, случалось, работал по ночам. Знал, что рыба в прохладе любит кормиться на поверхности, а
днем возвращается на глубину. Далеко не первую свою ночь он проводит на
Галилейском море. И не первый раз он ничего не поймал.
Был уже такой случай несколько лет назад…
Чаще всего по утрам Петр и его компаньоны либо торговали пойманной рыбой, либо чинили сети, а потом шли отдыхать домой с кучей денег и чувством
выполненного долга. Но в то утро денег заработать не удалось. И удовлетворения
тоже не было. Всю ночь трудились, а похвастаться было нечем, кроме какого-то