Он все еще двигает камни
Шрифт:
Марфа должно быть тоже думала: Он обязательно придет. Он ведь исцелил
парализованного. Он ведь очистил прокаженного. Он ведь вернул зрение слепому. А
все они едва были знакомы с Иисусом. Лазарь же — Его друг. Почти что член семьи.
Неужели Иисус не заглянет на уик-энд? Не посидит за столом? Да, когда Он услышит, что Лазарь болен, Он тут же будет здесь!
Но Иисус не пришел. А Лазарю становилось все хуже. Марфа смотрела в окно.
Иисуса не было.
— Он скоро будет здесь, — успокаивала Марфа, — потерпи немного.
Но в дверь так никто и не постучал. Иисус не появился. Не помог. Не исцелил. Не
похоронил. И вот, спустя четыре дня, наконец явился. Все прощальные процедуры
завершены. Тело в пещере. Могила завалена.
А Марфа обижена.
Вероятно, ее слова потом звучали на тысячах кладбищ. «Если бы Ты был здесь, не умер бы брат мой».
Если бы Ты сделал то, что обещал, мой муж выжил бы. Если бы Ты сделал то, что
должен, Господи, мой ребенок все еще был бы жив. Если бы Ты услышал мою
молитву, Боже, мой дом не был бы пуст.
Могила выкапывает нашу веру.
Мы встречаемся со смертью, и наше представление о Боге подвергается
испытанию. Бог же, в Свою очередь, испытывает нашу веру. И это, в свою очередь, позволяет мне задать весьма важный вопрос. Почему мы расцениваем факт смерти
89
непременно как свидетельство бездействия Бога? Почему мы уверены, что если
исцеление не произошло, то Бога рядом нет? Разве Господь являет Себя
исключительно через исцеление?
Иногда мы думаем именно так. И в результате, если Бог не ответил на нашу
молитву об исцелении, мы злимся. Ожесточаемся. Обвинения заменяют
исповедание веры. «Если бы Ты, Бог, был здесь и сделал Свое дело, этой смерти
никогда бы не было!»
Это довольно опасная ситуация, когда в нашем представлении о Боге нет места
смерти.
Однажды один наш гость показал моим дочерям несколько фокусов. Ничего
особенного, обычная ловкость рук. А я стоял в сторонке и наблюдал за реакцией
своих девочек. Они были потрясены. Вот монета исчезла с ладони — их глаза были
величиной почти с блюдце. Вот появилась снова — удивлению не было предела.
Поначалу меня забавляло их непонимание происходящего.
Однако со временем оно меня озаботило. Какая-то часть меня начала живо
протестовать против происходящего. Детей дурачили у отца на глазах. Этот жулик
их обманывал. А они выглядели как невинная, ничего не подозревающая жертва. И
мне это не понравилось. Меня совсем не впечатлило, что из моих детей делают
идиотов.
Поэтому
«Монетка за ухом». И я опять оказался прав. Может, это и было немного грубо, что я вмешался в представление. Но я больше не мог смотреть, как издеваются над
моими дочерьми.
И Богу тоже противны подобные картины.
Иисус не смог просто сидеть и смотреть на трагедию Своих близких.
Поймите, Он воскресил мертвого не ради самого умершего. Он воскресил его
ради оставшихся в живых.
«Лазарь, выйди вон» (Ин. 11:43).
Марфа умолкла, услышав приказ Иисуса. Плакальщицы утихли. Никто не посмел
шелохнуться, когда Иисус обратился к могиле и повелел ей вернуть Своего друга.
Никто не пошевелился. Кроме, конечно же, самого Лазаря. Он тут же
заворочался в своей могиле. Его замершее сердце начало снова биться. Глаза
распахнулись. Онемевшие пальцы начали двигаться. Человек, превращенный в
мумию, сел. И знаешь, что произошло дальше?
Пусть Иоанн расскажет. «И вышел умерший, обвитый по рукам и ногам
погребальными пеленами, и лице его обвязано было платком» (Ин. 11:44).
Снова то же самое. Ты уловил? Прочитай первые слова этого стиха еще раз. «И
вышел умерший… »
Еще. Помедленнее.
«И вышел умерший…»
Еще раз. Теперь громко и очень-очень медленно. (Я понимаю, вы можете
решить, что я сошел с ума, но мне просто хочется, чтобы вы осознали
происходящее.)
«И… вышел… умерший…»
90
20
Можно я опять задам тот же вопрос? (Конечно, можно. В конце концов я же
пишу эту книгу.)
Итак, вопрос: Что странного в этом описании?
А вот и ответ: Мертвый не может выйти из могилы.
Опять вопрос: Что это тогда за Бог?
Ответ: Бог, имеющий ключи от жизни и смерти.
Это Бог, который закатывает рукав фокусника и показывает, что смерть — это
обман.
Ты бы наверняка хотел, чтобы такой Бог пришел к тебе на похороны.
Потому что ты знаешь: Он сделает все то же самое снова. Он обещал. И
доказал, что способен совершить обещанное.
«Потому что Сам Господь при возвещении, при гласе Архангела и трубе Божией, сойдет с неба, и мертвые во Христе воскреснут прежде» (1 Фес. 4:16).
Тот же голос, что вернул к жизни мальчика неподалеку от Наина, пробудил дочь
Иаира, вызвал из гроба тело Лазаря, — тот же самый голос слышен и сегодня. Море
и земля вернут своих мертвецов. И смерти не будет уже.