Она будет жить с нами
Шрифт:
Конечно, соответствовать требованиям состоявшегося мужчины, почти вдвое старше меня, было непросто. Но, кажется, у меня это получалось, и я искренне считала, что благодаря своим стараниям и любви нашла рецепт стабильного семейного счастья.
Довольный Эдик превращался в самого щедрого и понимающего мужа. Он даже разрешил мне выйти на работу, устроив меня флористом в цветочную лавку жены какого-то его друга юности. Очень кстати пришлись курсы, которые я закончила, внезапно увлекшись флористикой и всем, что с ней связано.
Я всегда отличалась любознательностью
В роли статусной идеальной домохозяйки я чувствовала себя неуютно – как слон в крохотной балетной пачке, которому велели притворяться примой Большого театра. С другой стороны, я очень сильно любила мужа и была благодарна ему за то, что, появившись в моей жизни, он вытащил нас с дедушкой из бездонной долговой ямы.
За это я была готова на любые жертвы, лишь бы Эдик был счастлив и не пожалел о своем выборе. Наверно, если бы у нас появился малыш, он окончательно изгнал бы из моей головы все глупые и тревожные мысли, наполнив дни высшим смыслом и заботами. Но если бы я только могла предположить, что скорое отцовство Эдика обернется для меня не счастьем, а настоящим чистилищем, куда муж швырнет меня на глазах своей беременной любовницы…
– Умойся, – отчеканил муж полным безразличия голосом. – Или тебя умою я.
Скосив взгляд, наткнулась глазами на маячившую в дверях ванной любовницу Эда. Она стояла с совершенно умиротворенным выражением на лице и рукой на своем дурацком животе.
Кивнув, я открыла кран и начала плескать себе в лицо пригоршни ледяной воды. Мне действительно это требовалось, чтобы хоть немного прийти в себя. А потом… Что делать потом, я пока не представляла.
– Молодец, – муж протянул мне полотенце и я наскоро промокнула лицо.
Хорошо, что косметики на нем было по минимуму – Эдик не разрешал мне ярко краситься, да я особо к этому никогда и не стремилась. Хотя, конечно, на лицо яркий макияж я наносила. Во время выступлений. Впрочем, сейчас это было далеко в прошлом.
– Идем, обговорим все спокойно, – мягким тоном, в котором теперь мне чудилось притворство, сказал муж.
Как… как я могла быть спокойной, когда меня уничтожили? Унизили? Растоптали? И за что? За то, что старалась быть идеальной женой?
– Можно это сделать без Карины? – спросила я, ненавидя себя за то, что пока подчиняюсь.
Вынуждена это сделать, ведь несмотря на оторопь и ужас, что я испытывала сейчас, в голове вспышками появлялись мысли о том, что меня может ждать впереди.
Что будет ждать, точнее.
Быстро мазнув взглядом по беременной любовнице, которая отступила и опустила голову (очень не хотелось думать в этот момент, что она словно бы разрешает ему говорить с женой наедине), Эд кивнул. Я направилась на кухню, по пути закладывая руки в карманы джинсов. Пальцы дрожали, а я совсем не хотела, чтобы это видел муж, или, не дай бог, его Карина.
– Я хочу все знать, – сказала дрожащим голосом, отходя к окну.
Эд,
– А что тебе нужно знать? – уточнил Эдик, раздраженно поведя плечом. – Карина носит моего сына. Я не хочу, чтобы он жил не в моем доме. Все мое должно быть рядом и оставаться на этом месте всегда. Вот и все, что тебе нужно знать.
Я смотрела на Эда во все глаза и не узнавала его. Или это пелена, спавшая с моих глаз, открывала мне мужа по-новому? В его словах мне слышалась неприкрытая… угроза, что ли?
– Как ты себе это представляешь? Мы будем жить все втроем? – от нелепости этого вопроса с губ моих сорвался нервный хохот.
Я же держалась из последних сил, но понимала – это ненадолго. Я просто не вытерплю и сорвусь.
– Сначала – да. Потом – вчетвером.
Как забавно… Он говорил о ребенке, которого ему должна была родить Карина, так, словно это было совершенно нормальным. Словно я не говорила ему о том, что хочу стать матерью!
– А спать ты станешь с нами по очереди?
Разумеется, я не собиралась допускать даже мысли, что моя жизнь теперь пойдет по такому сценарию, но… Но мне все это до сих пор казалось шуткой, фарсом, насмешкой. Я подспудно ждала, что Эдик скажет, например, будто он так решил меня разыграть, и на самом деле, Карина – его дальняя троюродная сестра, которой некуда податься. Или просто наемная актриса… Зачем только это ему было нужно? Ответить на этот вопрос я не могла, но уже готова была принять любое, даже самое абсурдное объяснение. Кроме того, которое уже было озвучено.
– Милая… давай ты не будешь забивать свою хорошенькую голову такой ерундой.
Эдик поднялся из-за стола и подошел ко мне. Обхватил за плечи и провел по ними ладонями сверху-вниз и обратно.
– С Кариной я разберусь сам. Это только моя забота. Наша с тобой жизнь не изменится. Отношение к тебе с моей стороны и со стороны моего окружения не изменится тоже.
Эд говорил это все, а меня подкидывало от эмоций. Он уже мне изменил! Уже ложился в постель с другой, причем совсем недавно! Какой срок был у Карины? Если уже было известно, что это сын, но живот не начал расти… Месяца четыре-пять?
Боже… Да я ведь знала даже это! Что живот может начать расти только неделям к двадцати пяти. Что порой определить пол можно даже на первом узи, которое делается недель в десять-двенадцать. Я изучила этот вопрос вдоль и поперек, но беременной при этом оказалась не я, а любовница моего мужа…
– Я не хочу так жить. Не буду, – выдохнула в ответ, скидывая руки Эда.
При этом жесте в глазах его загорелся нехороший злой огонек.
– Я тебе не игрушка! Я не бесправная вещь! Я не смирюсь с подобным!