Она и ее кот
Шрифт:
«Ну и ладно. Научится потихоньку».
Совместные утренние прогулки вошли у Черныша и Сино в привычку, как вдруг…
Они встретили женщину, запах которой был ему знаком.
– Доброе утро, Аои!
Сино назвала женщину Аои.
– Ой, здравствуйте!
Это хозяйка Печеньки – та, которая пришла забрать заблудившуюся Печеньку домой. Аои выглядела гораздо лучше, чем раньше. На щеках был румянец, она стала настоящей красавицей.
– Уже на работу?
– Да, с сегодняшнего дня.
– Ух ты! Удачи!
– Спасибо. А этот котик – ваш? Он очень
– Вполне может быть. Сейчас у меня подъедает.
– Значит, и там, и там перехватывает? Хорошо тебе!
Аои, услышав это, присела перед Чернышом на корточки и показала ему ладони.
Чернышу стало интересно, и он невольно обнюхал ее руки. Это была ловушка. Аои тут же схватила его, перевернула на спину и стала чесать живот. Черныш выворачивался и попытался сбежать, но это оказалось так приятно, что скоро он перестал сопротивляться.
А она знает, как обращаться с котами… Эх, хорошо-то как!
– Как поживает Печенька? – спросил Черныш, но Аои слышала только «мяу, мяу».
– У меня тоже есть кошечка. Маленькая еще. Недавно убежала из дома, хотела повидаться с мамой кошкой, представляете!
– Какая умничка!
– Нет, это я привел ее туда!
Конечно, люди слова Черныша не поняли.
«Ну и ладно».
Расставшись с Аои, Сино с Чернышом решили отправиться домой. Черныш хотел еще немного пройтись по территории, но Сино, похоже, устала.
Когда они вернулись домой, Чернышу показалось, что во дворе кто-то есть.
– А вдруг… Джон? Неужели вернулся?
Черныш подскочил к будке, заглянул в нее, но Джона не было.
Кто-то спал на веранде. Не собака Джон, а человеческий юноша. В измятом костюме, с пакетом из круглосуточного магазинчика, с бледным лицом.
Черныш этого человека не знал, но опасности не почувствовал. Запах юноши был очень похож на запах Сино.
– Рёта, это ты?! – обратилась к нему Сино, и лежащий без сил юноша открыл глаза.
– Тетя, здравствуйте, – не вставая, ответил он, сощурившись.
– Давненько тебя не видела. Что случилось?
– Тетя, пожалуйста, скажите, что меня нет, даже если будут звонить. И отцу не говорите, ни в коем случае, – затравленным голосом умолял Рёта Сино.
– Видимо, есть причина? Ну, хорошо.
Сино ласково пригласила неожиданного гостя в дом.
3
У меня не было каких-то амбиций или неоправданных притязаний. Я просто хотел жить обычной жизнью.
У меня нет особых талантов, но зато нет и слишком серьезных проблем. Оценки мои были так себе, но не настолько, чтобы провалиться на экзаменах. Я никогда не делал ничего такого, за что меня можно было бы наградить или похвалить, но и плохих поступков, за которые меня бы лупили родители, тоже не совершал.
В средних и старших классах я занимался легкой атлетикой, и меня даже несколько раз отбирали на соревнования, но каких-то особых результатов, чтобы выйти на уровень префектуры, я не продемонстрировал. Ничем таким страшным, чтобы попасть в больницу, я не болел, травм
Я жил обычной жизнью, как все вокруг, сдал экзамены и поступил в местный университет. Как все, проводил обычные дни, а когда настало время устраиваться на работу, нигде работы не нашел. Тут я впервые заметил, что этому обществу я, видимо, не нужен.
Я не знаю, в чем я был виноват. Я просто жил так же, как и все.
Мне показалось, что меня сбросили с лестницы, по которой я поднимался, и я завис в воздухе.
То, что я считал обычной жизнью, похоже, дозволялось только тем, кто справляется с ней, или тем, кто обладает какими-то невиданными талантами.
Видимо, неправильно было думать, что, живя так же, как все, сможешь стать полноправным членом общества. Каждый говорил свое: «Это такое поколение», или «Это такая экономическая ситуация», или «Нечего молодежи выбирать работу». Можно было сказать, что мир так устроен, и успокоиться, но проблем это не решало.
Пока я растерянно сидел на месте, родители нашли мне работу, куда надо было выходить осенью. То, что называется «повторный выпускник» [7] . Я удивился, потому что даже не думал, что у родителей есть связи, но с благодарностью ухватился за это место.
7
«Повторный выпускник» – как правило, этим термином называют в Японии молодых людей, которые, закончив вуз и устроившись на работу, через несколько лет увольняются и начинают искать другую работу. Здесь имеется в виду несовпадение сроков устройства на работу (учебный год в Японии заканчивается в марте, а новый финансовый год начинается в апреле, поэтому новых сотрудников обычно нанимают с апреля).
Это была компания, связанная с IT. У меня не было опыта программирования или работы с компьютерами, но я был готов заниматься любым делом.
Но во время обучения первым делом меня почему-то заставили не учиться программированию или обращению с компьютером, а рыть большую яму. Вместе с другими новичками мы вырыли яму глубже нашего роста. На нас беспрерывно орали, а мы продолжали рыть. На ладонях появились мозоли, потом они лопнули, а мы все продолжали копать, пока не получилась огромная яма.
Начальник похвалил нас, а мы плакали, валясь с ног от усталости. Это было ощущение выполненной работы, которого я до сих пор не знал. Я решил, что компания признала меня. Сейчас я понимаю, что это было их любимым издевательством над новенькими.
После этого я весь погрузился в работу. Проект, куда меня распределили после минимального обучения, провалился с самого начала, но я продолжал работать, измученный больше, чем во время рытья ямы.
В компании ценилась не техника, а вопли. Если ты громко орал, то, даже не имея особых навыков, как-то справлялся.