Она умерла как леди
Шрифт:
— Может быть, вы расскажете сэру Генри, доктор Кроксли? Вы ведь участвовали в этом с самого начала.
Я охотно согласился.
Если Риту действительно убили, то я испытывал к убийце лютую личную ненависть без всякого христианского милосердия. Я думал и об Алеке, потерявшем сознание в холле. Поэтому я начал с самого начала и изложил историю так же подробно, как на этих страницах.
Хотя повествование было долгим, оно, похоже, не казалось слушателям утомительным. Меня прерывали только дважды. В первый раз это произошло, когда Пол Феррарс пришел заявить права на своего гостя. Г. М. выпроводил его, используя куда более крепкие
Миссис Харпинг — личность незаменимая. Она командует нами, лечит нас (есть нечто странное в зрелище двух врачей, послушно глотающих доморощенные целебные средства), стирает наши рубашки и готовит нам пищу. Понадобилась некоторая твердость, чтобы сказать ей, что для ленча под яблоней нужны две лишние тарелки, в то время, когда с продуктами становилось туго. Но я добился своего и закончил рассказ, когда посуду убрали со скатерти.
— Ну, сэр? — допытывался Крафт. — Вас что-нибудь удивило?
Г. М., занятый рычагом управления креслом, покосился на него маленькими проницательными глазками:
— Очень многое, сынок! Во-первых… Но мы пока оставим это. Есть другие, почти столь же интересные моменты. — Он сделал паузу, поглаживая лысину. — Imprimis, [11] ребята, зачем кому-то понадобилось выливать бензин из автомобилей и перерезать телефонные провода?
— Даже если это сделал убийца? — спросил я.
— Даже если это сделал кто угодно. С какой целью? Пытаясь предотвратить выявление преступления, которое никто не должен был считать таковым? Но каким образом? Вы же находились не на Северном полюсе, а менее чем в полудюжине миль от полицейского участка. Предотвратить обнаружение истины было нельзя. Зачем привлекать внимание к возможности какого-то фокуса-покуса в случае очевидного самоубийства но сговору?
11
Во-первых {лат.).
— Это мог сделать Джонсон.
— Безусловно. Но я бьюсь об заклад, что он этого не делал.
— А другой момент?
— Часть той же глупости. Как говорит наш друг Крафт, убийца ускользнул после практически идеального преступления. Но потом этот болван подбрасывает оружие на дорогу, где его наверняка найдут. Если только…
— Если — что? Г. М. задумался.
— Я хотел бы услышать еще кое-что об этом оружии. Например. — Он повернулся ко мне: — Когда вы обнаружили, что бензин вылит из автомобилей, вы поплелись пешком в Линком звонить по телефону. Должно быть, вы шли по той же дороге, где мистер Грейндж позднее нашел пистолет. Вы заметили его?
— Нет, но это неудивительно. Я уронил и потерял электрический фонарь Уэйнрайтов, а на дороге было темно.
Г. М. атаковал Крафта:
— Вы отправились туда с отрядом копов в автомобиле. Очевидно, вы включили фары. По вашим словам, вы прибыли около без четверти час. Однако оружие нашли еще позже. Вы тоже его не заметили?
— Нет, сэр, и в этом нет ничего странного. Мы ехали в противоположном направлении, по другой стороне дороги.
Г. М. надул щеки и сложил руки на животе.
— Поймите, я не говорю, что это странно.
Крафт достал листок бумаги, лежавший между страницами записной книжки. Как я говорил, это был всего лишь маленький клочок, вырванный из кухонного блокнотика для памяток, с нацарапанным карандашом текстом:
«Джульетта умерла как леди. Никаких обвинений. Я люблю всех. Прощайте».
Г. М. прочитал записку вслух, и мне пришлось прикрыть глаза ладонью. Он печально посмотрел на меня:
— Доктор Кроксли, вы видели это?
— Да.
— Это почерк миссис Уэйнрайт?
— И да и нет. Я бы сказал, что это ее почерк при сильном напряжении эмоций.
— Слушайте, доктор. — Г. М. явно был смущен. — Вижу, вы очень любили эту женщину. Я спрашиваю не из праздного любопытства. По-вашему, миссис Уэйнрайт намеревалась покончить с собой?
— Да.
— Прошу прощения, сэр, — вмешался суперинтендент Крафт, хлопнув себя кулаком по колену, — но в этом вся проблема. Если эти двое собирались покончить с собой, зачем было их убивать?
Меня это тоже озадачивало. Но Г. М. покачал головой:
— Тут может не быть никакой загадки, сынок. Возможно, они собирались совершить самоубийство, но им не хватило духу. Такое случалось много раз. Тогда появился некто третий, желающий видеть обоих мертвыми, и застрелил их. Только… — Он продолжал хмуриться, барабаня пальцами по записке, словно какая-то тайная мысль беспокоила его, как диспепсия. — Давайте смотреть фактам в лицо. Мы имеем дело с тем, что пресса именует «преступлением из-за страсти». Незачем гадать о мотивах. Кто-то ненавидел либо миссис Уэйнрайт за ее связь с Салливаном, либо Салливана за связь с миссис Уэйнрайт достаточно сильно, чтобы прикончить обоих.
— Похоже на то, сэр, — согласился Крафт.
— Следовательно, нам придется копаться в грязи, хотим мы того или нет. Лично я, — откровенно заявил Г. М., — обладаю грязным умом и обожаю скандалы. По словам доктора, Алек Уэйнрайт считал, что его жена с кем-то путается, задолго до того, как она познакомилась со злополучным Салливаном.
— Она клялась мне… — начал я.
— Да, знаю. Тем не менее мне хотелось бы услышать менее предубежденного свидетеля. Когда мы сможем поговорить с мужем?
— Об этом вам придется спросить Тома. Думаю, не сейчас и, вероятно, не так скоро.
— А вы когда-нибудь слышали что-то о любовных связях миссис Уэйнрайт?
— Никогда.
Г. М. посмотрел на Крафта:
— Как насчет вас, сынок?
Суперинтендент колебался.
— Это не совсем по моей части, но должен признать, об этой леди я никогда не слышал ничего подобного. А в таких местечках слухи распространяются быстро.
Г. М. вернул записку Крафту.
— Нам необходимы женский подход и блаженное женское неведение относительно законов о клевете. Мне бы очень хотелось поболтать с той девушкой. — Он кивнул в сторону дома Молли Грейндж. — Она показалась мне толковой и наблюдательной. Я бы не возражал и против маленькой causerie [12] с ее отцом…
12
Беседа (фр.).