Она. Аэша. Ледяные боги. Дитя бури. Нада
Шрифт:
Однажды в пасмурный день она знаками попросила у Пага выдубленные шкуры и жилы и осколки моржовых клыков. Из осколков при помощи острого и раскаленного кремня она сделала иглы и стала шить на чужой лад.
Паг рассказал об этом способе шить женщинам племени, и они стали через него просить у Лалилы иглы. Та с охотой делала их, покуда больше не осталось осколков.
Ее языку Пагу научиться не удалось. Поэтому он стал учить ее языку племени. Учение пошло быстро, особенно с тех пор, как Ви стал бывать на уроках.
Научившись
Ви и Паг с удивлением слушали ее рассказы.
Наконец, Ви спросил:
— Почему же, о Лалила, ты покинула страну, в которой ты была в таком почете?
— Из-за одного мужчины, которого я ненавидела.
— Почему ж ты ненавидела его?
Она помолчала и затем медленно заговорила:
— То был брат моего отца. Отец мой умер, и брат его хотел жениться на мне и стать вождем. Я ненавижу его. Я нагрузила лодку едой и выплыла в море.
— А ты смогла бы показать путь назад?
— Думаю, что да. Я все время шла у берегов и запомнила очертания прибрежных гор. Думаю, что если мне удастся выбраться из льдов, я без труда доберусь до дома. Я заснула, когда проехала последнюю горную вершину, и попала во льды.
— Значит, горы недалеко, — заметил Ви. — Не то ты успела бы замерзнуть прежде, чем попасть сюда.
На этом разговор закончился, но Ви с Пагом много раз еще обсуждали услышанное от Лалилы.
Некоторое время спустя Лалила сказала, что ей скучно, и она просит дать ей какую-нибудь работу.
Паг долго обдумывал ее просьбу, затем однажды, когда Ви ушел по какому-то делу, сводил ее в пещеру и показал ей, как воспитывают там девочек. Заодно он объяснил ей, как они туда попали.
— У твоего народа жестокие нравы, — заметила она. — У меня на родине выгнали бы из племени мать, которая выбросила своего ребенка.
Она подошла к детям и стала вглядываться в них, затем заявила, что за ними смотрят плохо и что две девочки, очевидно, скоро умрут.
— Несколько умерло уже, — отвечал Паг.
Ви, незамеченный ими, вернулся в пещеру и стоял в отдалении. После слов Пага он подошел и сказал:
— Ты права, Лалила. За детьми плохо смотрят. Матери перестают обращать на них внимание через несколько недель после рождения, точно для того, чтобы показать, что дети все равно обречены на смерть. Что ж я могу сделать?
— Да. Но только женщины племени станут ненавидеть меня еще больше прежнего. А почему твоя жена Аака не смотрит за детьми?
— Мы с Аакой часто ссоримся. Лалила, я назначаю тебя главной нянькой этих детей. Всякий, кто ослушается тебя, будет наказан.
Так Морская Колдунья Лалила стала матерью выброшенных детей.
Целыми днями сидела она у огня, окруженная девочками, кормила их и низким голосом пела им песни своей родины. Ви эти песни нравились, и он часто приходил в пещеру и, сидя в тени, смотрел и слушал, думая, что Лалила его не замечает. Наконец, когда он обнаружил, что она знает о его посещениях, он стал сразу садиться у огня и разговаривать с ней.
Она рассказывала ему о родине, о племенах, живших рядом с ее народом, и это удивляло соплеменников Ви, считавших себя единственным народом на свете; она рассказывала о простых ремеслах, которое знали ее соотечественники, и Паг жадно слушал ее. Но о своем путешествии она не говорила ничего и на вопрос, хочет ли вернуться на родину, отвечала, что не знает.
Вскоре Ви стал доверять ей свои тревоги и дела. Об Ааке, правда, он ничего ей не говорил.
Лалила слушала и, наконец, сказала, что горести его неизлечимы.
— Хотя ты здесь родился, вождь, ты непохож на своих соплеменников. Тебе нужно было родиться в моем народе.
— Когда люди идут в горы, всегда один опережает других, — возразил Ви.
— И тогда он оказывается один.
— Нет, он возвращается и ведет остальных.
— И тоща, прежде, чем вершина будет достигнута, наступит ночь, — сказала Лалила.
— А что же сделает человек, если он один достигнет вершины?
— Взглянет на новые земли и умрет. По крайней мере, он первый увидит их, и, когда-нибудь, те, кто придет потом, увидят его кости.
С того дня, как Ви услыхал эти речи, он полюбил Лалилу не только за ее красоту, но и за ум.
Аака вскоре заметила это и стала смеяться над ним.
— Почему ты не женишься на колдунье? Кто видел когда-нибудь вождя с одной только женой? Я ревновать не стану, а у тебя только один ребенок.
— Я дал клятву.
— Вот ей цена, — сказала Аака, показывая кукиш.
Но Аака была неискренна.
Как женщина она не ревновала Ви — она была воспитана в обычаях многоженства. Но Аака ревновала его по другому поводу: раньше она была единственным его советником. Затем Ви сдружился с Пагом, и Аака стала ненавидеть Пага. А теперь появилась эта колдунья, и Ви слушает ее.
Ненависть Ааки к Лалиле превзошла ненависть к Пагу.
Паг тоже ненавидел Лалилу по той же причине. Ви, несмотря на все свои недостатки, относился к числу тех людей, которых любят тем больше, чем ближе узнают их. Ревность Пага была естественной, но Ви даже не подозревал о ней.