Они написали убийство
Шрифт:
Из комнаты появился пунцовый от гнева парень, который с бешенством смотрел на девушку. Та увидела его, и в глазах ее промелькнул испуг.
— Ты что здесь делаешь? — спросила она.
— Это я у тебя должен спросить! — закричал вдруг он. — Ты же обещала мне, что не придешь больше сюда!
— Я и пришла, чтобы сказать об этом, — начала оправдываться девушка.
— Так я тебе и поверил, я что, не видел, как ты на него вешалась?
— Послушайте, — вмешался Чернышов, которого все это начало сильно напрягать. — Можно не орать? Или я сейчас
— Дима, ты все не так понял! — вцепилась в него девушка.
— Да пошли вы оба! Какой-то хрен гнутый приходит и начинает на меня наезжать, теперь ты…
— Да сам ты… — взвыл вдруг оскорбленный юнец и неожиданно кинулся к Чернышову, пытаясь двинуть ему в челюсть.
Чернышов легко уклонился в сторону и толкнул парня так, что тот полетел в угол, сбивая своим телом вешалку.
— Дима, не надо! — истерично завопила девушка, кидаясь к Чернышову и хватая его за руки.
— И ты двигай клешнями отсюда, манд… жареная! — разозлившись, закричал тот, отталкивая ее от себя.
Чернышов повернулся, быстро прошел в комнату и нервно выдернул из пачки сигарету.
«Блин, как же вы меня достали!» — зло подумал он, чиркая спичкой.
В коридоре тем временем слышалась какая-то возня, но Чернышов не обращал на это внимания, просто кипя от бешенства и делая длинные затяжки. Он стоял, смотрел в окно и думал о том, какое дерьмо его окружает.
Он вдруг заметил, что стало как-то тихо.
«Свалили, что ли?» — чувствуя облегчение, подумал он.
В этот момент он представил себе ее лицо, каким увидел его впервые, и именно эта картина, неумолимо увеличиваясь в размерах, заполнила все его сознание…
Глава 1
— Котов, вставай, что ли, в конце концов! — четвертый раз раздраженно повторила Лариса, тряся мужа за плечо. — Как лялечка маленькая!
— Я лялечка? — нечленораздельно попробовал возмутиться Евгений, чмокая губами.
Однако фраза Ларисы подействовала, и он открыл наконец глаза. Он отметил про себя тот факт, что жена до сих пор его так никогда не называла. Хотя их совместная жизнь насчитывала уже десять с лишним лет.
— А какого черта вставать-то обязательно? — уже более осмысленно спросил Котов. — Сегодня же воскресенье!
— Ты забыл, что мы приглашены на торжество по поводу вручения первой литературной премии в нашей губернии? Ты же сам мне прожужжал все уши насчет этого, сетуя, что культурный уровень нашей новорусской семьи с неумолимой быстротой катится вниз!
— А?! — вспомнил наконец Котов, лениво позевывая. — Ну и что? Время-то еще совсем, наверное, детское.
— Совсем детское, — согласилась Лариса. — Всего одиннадцать утра. Между прочим, Настя уже давно встала и слушает свой магнитофон.
— Пускай слушает, — снисходительно ответил Котов. — А во сколько мероприятие-то?
— В три часа начало.
— И ты меня разбудила в одиннадцать! — возмутился Котов. — Какое свинство с твоей стороны!
— Это с твоей стороны было ужасающим свинством
— А что? — приподнялся Котов на кровати. — В конце концов люди, то есть мы с тобой и Стас с Ленкой, осознав бесперспективность холостого положения, снова соединились гармоничными парами. Я, например, очень рад за них. Надеюсь, что и они за нас тоже.
— Возможно, — со вздохом произнесла Лариса, которая еще не знала, радоваться ли ей или огорчаться по поводу того, что они с Евгением снова вместе.
Евгений в последнее время поправил свои финансовые дела, и его бизнес начинал набирать обороты. Несмотря на эти успехи, которые Ларису не могли не радовать, им сопутствовал неприятный довесок в виде бутылки. Именно ей Евгений отдавал большинство своего свободного от бизнеса времени.
Ларису этот момент, естественно, не вдохновлял. И предложение посетить мероприятие, посвященное вручению премии «Золотое перо», она восприняла с энтузиазмом. Эта премия была учреждена губернатором Тарасова совсем недавно, видимо, для укрепления авторитета власти в среде творческой интеллигенции губернии. Котова пригласил на это мероприятие старый знакомый-одноклассник Альберт Фатеев, который в настоящее время считался одним из лучших прозаиков и литературных критиков города.
Лариса, однако, подозревала, что отнюдь не стремлением к повышению своего культурного уровня продиктовано желание Котова оказаться в оперном театре, где должно было проходить мероприятие, а тем, что после официальной части там будет банкет. Именно туда-то, по всей видимости, и рвался грешный муженек Ларисы. Тем более что после вчерашней пьянки у Асташевских его организм наверняка требует «лечения подобным».
Лариса скептически посмотрела на Котова, который уже надевал свои домашние брюки, готовясь к выходу на кухню, еще раз вздохнула и вышла из спальни.
Учитывая, что банкета все равно не миновать, Лариса не стала особенно напрягаться с завтраком. В домашнем меню значились всего лишь омлет с сыром и салат из артишоков.
Евгений, выйдя на кухню, зажмурился от солнечных лучей, которые щедрым потоком лились из окна. Снаружи царил март, весна активно вступала в свои права, и хотя по ночам еще сохранялась минусовая температура, было ясно, что часы зимы сочтены.
Котов посмотрел на тарелки с салатом и скептически поморщился.
— Что, братец, похмелье? — ехидно спросила его Лариса.
Котов ничего не ответил, а налил себе из графина в стакан компот и жадно выпил.
— Ну, вот теперь, может быть, и можно… Закурить, — сказал он после некоторой паузы. — Лара, я все равно, наверное, не буду ничего есть… Сделай мне лучше кофе. Покрепче.
— Он уже сделан, — отчеканила Лариса. — По-арабски, крепче некуда. Бедуинов, наверное, от него сердечный приступ может хватить. Я же знала, что ты после вчерашнего будешь совсем не в форме.
Котов оставил без комментариев ехидные реплики жены и потянулся к кофейнику…