Ониксовый шторм

Яррос Ребекка

Обычно сладкий напиток горчит у меня в горле.

Может быть, он поскользнулся на границе, но он не исчез . Одна ошибка не равнозначна потере всей своей души.

“Именно”. Она кивает. “Ты всегда это знал?”

– Да. ” Я ставлю свою кружку на стол. “Ну, не всегда, но определенно после того, как он ворвался в мою комнату и убил Орена и остальных на нашем первом курсе”.

– Что мы обсуждаем?
– Спрашивает Кэт, ставя кружку на стол и садясь прямо напротив меня. Она сбрасывает свою заснеженную куртку,

Марен и Трэгер делают то же самое.

“Способность Риорсона уничтожать ... ну... всех”, - отвечает Ридок, беря свое пальто с сиденья Марен, пока Сойер передвигает костыли, прислоняя их к стене позади него.

– А. ” Марен устраивается рядом с Кэт и смотрит в ее сторону. “Это... что-то вроде новенького, верно?”

Кэт смотрит в свою кружку. — Он не был таким могущественным, когда мы...
– Она обрывает себя и делает глоток.

– Наши печатки могут расти, - говорю я, чтобы заполнить неловкое молчание. “Мы тратим свою жизнь на то, чтобы оттачивать их и выяснять наши пределы. Третьекурсник намного могущественнее первокурсника, точно так же, как полковник может магическим образом вытереть пол лейтенантом.

– И он никогда не пугает тебя. Кэт смотрит на меня через стол. “ Ты то же самое говорила вчера. Он никогда тебя не пугает”.

“Я боюсь за него, но я не боялся его с момента Молотьбы”. Я провожу пальцем по крышке своей кружки.

– Потому что ваши жизни связаны. Она наклоняет голову, как будто пытается понять.

– Потому что он никогда не причинил бы мне вреда. Я делаю еще глоток. “У него были свои причины желать моей смерти, и вместо этого он научил меня наносить смертельный удар на ковре — и это было задолго до Молотьбы”.

– Кстати, о печатках, я начинаю беспокоиться. Ри быстро меняет тему. “ Слоун - сифон. Авалинн начала орудовать огнем на прошлой неделе, а Бэйлор проявил дальновидность ”.

Как Лиам.

“Но Рысь и Арик еще не проявились, а часы тикают”, - заканчивает Ри.

“Что произойдет, если они не проявятся на вашей временной шкале?” Спрашивает Трэгер.

“Магия накапливается, и мы как бы ... взрываемся”. Ридок делает руками соответствующее движение. “Но сейчас конец января. У нас есть месяцы, прежде чем это станет опасным. Ви не проявлялся до скольки? Мая?” Ридок спрашивает меня.

Я моргаю, вспоминая, как Ксаден впервые поцеловал меня у стен фундамента. “На самом деле это был декабрь. Я просто не осознавал этого”.

“Меня это не утешает”, - говорит Ри, хмурясь над своей кружкой. “Последнее, что нам нужно, это чтобы Рысь или Айрик взорвались прямо на нас”.

У меня сжимается в груди.

– Напомни мне не стоять рядом ни с одним из них в строю, - растягивает слова Кэт.

“Лучше, чем один из них, проявляющий себя как интиннсик”, - бормочет Ридок. — Ты можешь представить, что казнишь...

– Нет, - огрызается Ри, затем содрогается. “

Я не могу. И тебе не следует. ” Она бросает взгляд на Марен. “ Итак. Как темпл?

“Наши пожертвования были приняты”, - отвечает Марен с легкой улыбкой. “Я верю, что Амари присмотрит за моими братьями в Аретии. Я действительно не знаю, как отблагодарить твою семью за то, что ты приютила их, Ри.

– Ты что, издеваешься? Ри отмахивается от нее. “Моя мама любит детей, а мой папа в восторге от того, что два маленьких мальчика бегают по дому. Мне правда жаль, что они не смогли остаться здесь с тобой”.

Марен опускает взгляд.
– Я тоже, но Басгиаф не слишком дружелюбен в воспитании детей.

Кэт гладит ее по плечу.

“Ваши храмы Малека и Данна непропорционально велики по сравнению с здешними храмами других богов”, - отмечает Трэгер, откидываясь на спинку стула.
– Кроме Амари, конечно.

“Это региональная проблема”, - отвечает Сойер, приподнимаясь на подлокотниках своего кресла и перенося вес. Кажется, ему удобнее носить новый протез из дерева и металла, над которым он работал, но не был готов обсуждать это, поэтому мы не настаивали. “Так близко к Басгиафу у большинства на уме война и смерть”.

“Это верно”, - соглашается Ридок.

– Твои писцы не молятся Гедеону о мудрости?
– Спрашивает меня Трэгер, оставляя свой эль нетронутым достаточно долго, чтобы Кэт успела протянуть руку и украсть его с хитрой улыбкой.

“Знание и мудрость - это две разные вещи”, - отвечаю я. “Писцы осторожны и не просят того, что должно быть заработано”.

“Значит, вы не были частым посетителем, когда готовились войти в этот сектор?” Он отодвигает свой стул, когда несколько пьяных курсантов пытаются протиснуться мимо него сзади, и косится на Кэта за то, что тот украл его выпивку, но его губы кривятся.

“Моя мать никогда не была сторонницей храма, что странно, учитывая, что можно подумать, что она благоволила Данну. И то время, которое у меня было на богослужение, я предпочитал проводить в храме Амари. Я опускаю взгляд на свою почти пустую кружку. “А потом, когда мой отец умер, я часто бывал у Малека, хотя, вероятно, больше времени кричал на него, чем хвалил”.

“Лично я предпочитаю Зихнал”, - добавляет Ридок. “Если повезет, ты сможешь справиться с любой ситуацией”.

“И наши, должно быть, закончились, потому что сюда идет командир звена”, - замечает Ри, бросив быстрый взгляд в мою сторону.

Летчики оглядываются через плечо, и мы все замолкаем, пока Дейн ждет, пока мимо пройдет группа курсантов, прежде чем подойти к углу нашего столика.

– Ви.
– У него все еще тот пустой, измученный взгляд, и я ненавижу то, что не могу убрать это.

– Дейн? Мои руки сжимают кружку. Я бы предпочел, чтобы он снова был мудаком, даже несносным в своей уверенности, по сравнению с этой пустой версией самого себя.

– Могу я с тобой поговорить? Его внимание переключается на остальных за столом.
– Один?