Онлайн Ведьма
Шрифт:
Так что, когда Псих попросил меня выйти из машины и подержать сломанный пистолет, пока он найдет, кому отдать деньги, я предельно ясно ответила:
– Нет. Не в этой жизни. Пусть волки или зомбаки едят вас. А я отсюда не выйду.
И Психчинский, наверное, понял мое состояние, потому что пистолет пришлось держать Олежке, который все это время мерзотненько приговаривал:
– Ой, Сашенька, ты такая трусишка.
Со мной никто в жизни никогда так слюнтяво не разговаривал. Даже родители, когда я была маленькой. Марфе Васильевне вообще была не свойственна чрезмерная сентиментальность, а папа и вовсе называл сюсюканье признаком сумасшествия, хотя с рыбками в аквариуме
Так что, стараясь абстрагироваться от Олега, который бесил меня по страшному, я наблюдала через лобовое стекло за тем, как Сергей бьет кулаками по железному ларьку, пытаясь добудиться кассира. В какой-то момент я даже подумала, что мы уедем, не заплатив за бензин, потому что платить было некому, но тут из ларька высунулась голова и громким басом, пронесшимся по окрестностям, крайне вежливо осведомилась:
– Чё надо?
Если честно, в моей голове маячил тот же вопрос: чё надо Белозерову в этой богом забытой дыре? Какой, к черту, отель? Тут даже заправки нет нормальной, собственно как и дороги! Как туристы должны сюда добираться? На ишаках? Я, конечно, понимаю, эко отдых в лоне природы, но я бы по доброй воле сюда бы точно не поехала. И где, скажите мне на милость, обещанные лечебные коровы? Пока что я не увидела ни одной. Те коровы в полях не в счет – я сомневаюсь, что они были лечебными.
Поглощенная своим негодованием, я упустила момент, когда Психчинский вернулся к машине. Поэтому буквально подпрыгнула на месте, когда он открыл пассажирскую дверь и спросил:
– Саш, у тебя есть наличка? Терминалов у них нет.
Мысленно поблагодарив его за приступ тахикардии, я полезла в рюкзак за кошельком. Вот вам и еще один повод никогда не возвращаться сюда снова. Я не готова к таким условиям существования.
– Сколько?
Психчинский назвал сумму, и я, слегка офигевая, протянула ему двухтысячную купюру. Бензин тут был дороже, чем на таких родных сетевых заправках, где еще и кофе можно было в подарок получить. Я в целом сомневалась, что в этом ларьке можно купить хотя бы воду. Что уж говорить о кофе.
А кофе хотелось – и даже очень. Похоже, я кофеманка…
А еще хотелось в мягкую постель. Ну или просто кроватку. Черт возьми, хотя бы просто вытянуть затекшие ноги.
Но ничего из этого мне не светило, а судя по отдуплившемуся навигатору, который все-таки поймал связь на забытой богом заправке, светило мне еще минимум три часа пути. Будь наш с Сергеем Павловичем попутчик чуть меньше, я бы поменялась с ним местами и вытянулась на заднем сиденье. Но это был Олег!
Мои нервы дошли до критической точки. Я впала в режим тотальной рефлексии. Меня бесило буквально все. Мне нужно было чем-то заняться, потому что темная дорога меня уже доконала. И, наверное, эти мысли были написаны у меня на лице, потому что, когда Психчинский вернулся в машину и увидел меня, он вдруг предложил:
– Может включишь свою музыку?
С его стороны предложение было максимально необычным. Сергей не переносил постороннего шума. Даже раньше радио было включено на минимальной громкости, чтобы не отвлекать его. А тут он сам предложил включить музыку. Мою музыку! Ту, которую пару лет назад он окрестил не иначе как «пиздострадальческой», на что я, если честно, обиделась, хотя в какой-то степени и была с ним согласна.
И знаете, недолго думая, я схватила этого кота за хвост и подключила телефон к машине, превратив следующие девяносто минут в орирующую вакханалию. Честно говоря, петь я никогда не умела. Мне вообще всегда казалось, что таланты
Надо отдать должное, Психчинский стойко выдержал полтора часа моих надрывных завываний о великой и могучей любви в разных вариация. То меня бросали, то бросала я, то мы счастливо уходили в закат. То я пела о любви к себе, то о любви к нему. То о невестах, то о любовницах. Олег, удивительное дело, даже подпевал мне, что самую малость сгладило углы наших неприятных отношений.
И так продолжалось до тех пор, пока мой невероятный плейлист не дошел до одной песни. Душевной такой песни, жизненной. Самое главное, полностью обо мне.
“О – объедузер” – высветилось на сенсорной панели, и джазовые завывания Дара вкупе с барабанами прошибли машину.
Глава 12.2 Муза - Ведьма?
Эта песня была подарком ребят на мое восемнадцатилетие. Я, конечно, в целом рада, что могу смело приписывать себе статус женщины-музы, которой посвящают песни, но мне кажется, ни одна девушка не захочет, чтобы ей посвятили такую песню.
— Ты не женщина — бульдозер! — орал мой братец на всю машину, а я тем временем судорожно пыталась переключить песню, но в этот момент моя удача вновь улетела в трубу, а телефон — под пассажирское кресло.
Ну а пока я пыталась извернуться и достать его, машину прорезал сигнал от отстегнутого ремня безопасности, а раскатистые барабаны сменились знакомым околоджазовым мотивчиком, и Дар запел:
Ночь. Квартира. Холодильник.
Подхожу — хочу поесть.
Не звучал ещё будильник,
Но уж не на что смотреть!
«Где еда?» — взываю к чести.
Только нет такой на месте.
Если в доме все пропало —
Значит Сашка здесь бывала!
— Я сейчас выключу, — пискнула я, понимая, что телефон достать не получится, и потянулась к колесику громкости на панели.
— Нет, погоди, — остановил меня Психчинский. — Интересная разбавка песен о любви.
— Вы уверены? — слушать стебные песни Дара в компании с Сергеем Павловичем — сомнительное удовольствие, но он кивнул и сделал погромче. А у меня запылало лицо.
Нет, вы не подумайте, песня-то прикольная и даже смешная. Дома я под нее обычно готовлю. Но то дома. И не в компании с Психом, который сейчас максимально внимательно вслушивался в текст. А тем времен Дар, потерявший в какой-то момент связь с рифмой, продолжал:
«Лучше в мире нет сестры!»
Эй, алло, глаза протри!
Бей, пинай, кричи, души —
Но не трожь моей еды!
— Если я скажу, что просто нашла ее в интернете, вы мне поверите? — вклинилась я в разбивку между куплетом и припевом.
— Нет, — усмехнулся Псих и вторило ему протяжное «о-о-о» Толика.
Лучше б был абьюзер,
А не Сашка-объедузер!
(О-о-о)
Объедузер! Объедузер! (Спасайте!)
(О-о-о)
Сашка-объедузер! (Спасайте еду!)
Толик вторил Дару, добавляя мощи звучанию. Хотя о какой мощи может идти речь, когда это старая и даже не студийная запись, сыгранная в папином гараже и прошедшая несколько вариантов не самой качественной обработки. Песня-прикол, написанная ради веселья, когда ребята — в то время еще и правда ребята — только искали себя. Я до сих пор помню свои эмоции, когда мы вместе с мамой стояли в гараже и слушали эту глупую, абсурдную песню. Которая почему-то вместо смеха вызывала слезы. Не обиды — то было странное чувство, замешанное на гордости и удивлении. Когда Дар пел даже что-то настолько нелепое, он отдавал всего себя, словно светился изнутри.