Онлайн Ведьма

Шатил Дарья

— Нехило ты о маме.

— Поверьте, она обо мне и не такое расскажет.

— Боюсь даже представить, что случится, если я однажды познакомлюсь с твоей мамой.

— Возможно, вы сойдетесь на почве недовольства мною, — немного нервно рассмеялась Саша.

— Все настолько плохо? — осторожно поинтересовался Сергей, почувствовав что-то странное в голосе Саши.

— Да нет, вовсе нет! — для убедительности девушка даже отрицательно поразмахивала руками. — Я очень люблю маму, и она дала мне очень многое. В прямом и переносном смысле. Просто такие люди, как она… они тяжелые… дают многое, но требуют столько же, а то и больше. Властная, ехидная, немного жестокая, циничная. Но для своей семьи пойдет на любой

риск и сделает все, что в ее силах, — Саша ненадолго замолчала, и Сергей заметил, как ее напряженные пальцы хаотично перестукивают по пустой кружке. — Моя мама всегда жила по принципу «все или ничего». А так как она любит это метафорическое «все», то и делает для этого тоже все. Поэтому она как бы… немного помешана на контроле, — с уст Саши в очередной раз сорвался странный смешок. — Я над этим всегда иронизирую, потому что иначе мы с мамой начнем конфликтовать… А мне это не нужно, потому что я ее очень люблю! Не представляю, как бы я существовала без нее.

Сергей заметил слезы в глазах Саши.

— Не знаю, зачем я вам об этом говорю.

— Говори. Мне интересно, — осторожно ответил Сергей, ободряюще приподняв уголок губ.

Саша шмыгнула носом и вытерла так и не пролившиеся слезы, неловко улыбнувшись в ответ.

— В моей жизни очень мало тем, из-за которых я переживаю. И, наверное, настолько же мало людей, которых я искренне люблю. Так уж вышло, что большая их часть — это моя семья. И мама… она — моя болезненная тема. Когда мы живем на одной территории, мы очень сильно ругаемся из-за того, что не сходимся во взглядах. Понимаете, у мамы был идеальный взгляд на то, какими должны быть ее дети. А мы с Даром оказались полумерами, не вписались в канву. Она мечтала о сыне-юристе, может быть адвокате, а получила музыканта, который засыпает, если перед его глазами открыть книгу. Из-за этого, когда мы учились в школе, мне приходилось читать ему вслух, иначе три страницы — и Дар уже спит. И на слух братец всегда все воспринимал лучше. А я как раз всегда любила читать. Для меня книга — это целый мир. Даже не так — мириады миров. Каждый уникальный, живой и наполненный. И если с Даром мама со временем смирилась, то со мной билась до последнего, — Саша снова шмыгнула носом. — Может быть сменим тему? Поговорим о вас, например?

— Нет, Саш, — мягко отринул ее просьбу Сергей. — Расскажи до конца, пожалуйста.

— Да а что рассказывать? Как две неспособные пойти на компромисс дуры чуть не развалили семью только потому, что не могли нормально поговорить, не переходя на эмоции и обиды? Три месяца! Черт возьми, три месяца, Сереж! Мне тогда казалось, что я заживо разваливаюсь на куски, — что-то внутри девушки сломалось, и Саша заплакала. Настоящими, крупными, какими-то даже болезненными слезами. — Мама… она всегда была моим лучшим другом. Единственным и настоящим. А я была маминой дочкой: всегда с мамой, все с мамой. Вот только потом накрыло осознанием, что с мамой я живу чужой жизнью, а не своей. Мне хотелось одного, а ей другого. Мама всегда была сильнее меня, но я брала своей настырностью. Так что в этой бойне досталось всем, — Саша улыбнулась сквозь слезы. — Папа с братом не знали, куда бежать.

— И как все закончилось? — Сергей и сам не заметил, как придвинулся к ближе к девушке. Их разделяли какие-то сантиметры, а Саша даже не думала отстраняться, смотря на него, слегка запрокинув голову.

— Мама пошла на уступки. Она всегда сильнее… Так что, в отличие от меня, смогла включить разум. Переступила через себя, свои взгляды и желания. Так сказать, бросила мне веревку через пропасть со словами: «Ты, безусловно дура, но моя!» — с губ Саши вырвался истеричный смешок. — И это не была победа. Совместное капитулирование? Да, наверное…. Вот только я не жертва, несмотря на то, что плачу.

— Твоя мама не хотела, чтобы ты

занималась рекламой? — Сергей говорил тихо, даже вкрадчиво, словно тянулся за ее эмоциями и не хотел, чтобы они вновь закрылись от него. Он поймал себя на мысли, что ему хочется знать, что лежит на душе у Александры Клевер.

— Нет, не в рекламе было дело. РеклаМама — мое побочное решение. Я же пыталась отвоевать возможность жить, как мне хочется, и делать то, что мне хочется. Вот, довоевалась. Как-то так…

Возможно, откровенная ирония в словах Саши и должна была задеть Сергея, заставив разозлиться или обидеться, но он лишь криво улыбнулся. В его голове роилось столько вопросов. Почему Саша открыла ему свою душу? Почему, впервые за много лет, заговорила о чем-то важном и значимом? Это так виды Эльтона на нее влияют или сам Сергей? Хотелось бы, чтобы дело было не в видах…

Сергея действительно тянуло к этой женщине. Далеко не легкой женщине. Он прекрасно понимал, что с Сашей будет тяжело. Тяжело будет всегда. Но ему хотелось узнать, права ли Ида на ее счет? Прав ли он сам? И та тяга, которая не отпускает его уже давно — это все-таки влюбленность или же азарт, простое желание разгадать загадку?

Ее губы оказались слишком близко. Растрескавшиеся и обветренные, не сказать чтобы пухлые, но такие близкие.

— Как-то так… — повторил он за ней — или же озвучил свои мысли.

Сергей наклонился к Саше. И сам так и не понял, зачем ее поцеловал.

Вереница вопросов и тягостные секунды сомнения на секунду охватили Сергея с ног до головы. Но все отошло на задний план его мыслей, когда Саша неуверенно ответила ему.

В этом поцелуе с привкусом соли, малины и кофе было нечто такое, из-за чего совершенно не каменное сердце Сергея пропустило удар.

«Псих, — подумал он. — Вы оба психи. Несдержавшиеся».

Глава 14. 1 Ведьма со странностями

Вас когда-нибудь целовал человек, от которого вы меньше всего этого ожидали? Меня — никогда. До этого момента... Так что вначале меня накрыло шоком. Таким, который сопровождается мысленной — а иногда и не мысленной — руганью и желанием стукнуть кого-то.

В моё личное пространство вообще редко вторгались. Лешик так и вовсе каждый раз перед поцелуем спрашивал разрешения. И если на первых порах это казалось милым, то в конце уже знатно подбешивало. Хотя, стоит признать, в конце в Лёше меня подбешивало всё.

С Психом было иначе. Иначе с самого начала.

У меня даже проскользнула мысль, а не разбить ли мне об его голову кружку, чтоб не повадно было. Я, безусловно, собиралась оттолкнуть его и объяснить человеку, что с ним не так и как с этим жить... но было в этом моменте нечто такое завораживающее, что я поддалась.

Небо под ногами. Небо над головой. Колючая щетина. Тяжёлая рука на затылке. Шершавые, слегка растрескавшиеся губы. Привкус табака, малины, соли и кофе. Общее рваное дыхание. Запоздавшая, слегка ошалелая мысль: «Упавшие в соль кеды не спасти». Следующая мысль: «У него мягкие волосы, куда мягче моих». А затем губы, сминающие мои, и вопрос в голове: «А оно мне надо?»

Чёрт, наверное, надо... Раз уж колени подгибаются.

Шлепки и ещё одни кроссовки в воде. Вторая рука на моей талии. Держит, не даёт упасть в соль.

Не буду отрицать, иногда в моей голове появлялись шальные мысли о Психе, имеющие в своей основе один-единственный вопрос: а как это было бы? Но каждый раз в ответ на него я рисовала что-то глупое и абсурдное, смеялась и задвигала эти мысли куда подальше, потому что с реальностью они не имели ничего общего. Так, просто мысли, которые надуло в одно ухо и тут же выдуло в другое. Да я и сейчас толком не думала, а скорее болталась в эмоциях, как в стиральной машине, которую может выключить кто-то другой, но не ты.