Only you

Палла Иоланта

Бабка и дед не были зажиточными никогда. Для меня не принципиально, ведь с ними я почти не пересекался, да и в историю семьи особо не вникал. По большей части я больше внимания уделял родителям моей матери, Лидии Петровне и Игнату Валерьевичу Иларионовым. Их квартира находилась в шаговой доступности от наших хором, да и чувствовал я себя в их обществе, как рыба в воде. Свои они были в доску. Никогда не упрекали и не читали лекций. После крупных косяков я шел на порог их дома и был уверен, не прогонят, не смотря на масштабы провинности. Дед всю жизнь посвятил медицине, став известным в городе

хирургом, а бабка до сих пор не покидает свою кафедру в университете. Собственно, мама пошла по ее стопам. Открыла языковой центр, где преподавала английский. Красивая леди со стальным характером. Вот только батя ее не оценил. И вроде все в жизни мэра казалось идеальным, если не считать некоторых мелких нюансов, один из которых предстал перед моими глазами.

— Уверен, что правильно данные вбил?

Убираю пиццу в коробку, проглатывая остатки, как стекло. Аппетит падает за порожек автомобиля и разбивается к чертовой матери, чтобы не видеть снимка, на котором запечатлены родители Васяна.

— За идиота меня принимаешь? — Криво лыбится Дэн, забирая ноут, и тут же что-то в очередной раз набирает. — Вот, смотри. Павел Лойченко. Вера Лойченко. Дочь их, — Денис шумно выдыхает, поглядывая на коробку с пиццей, — Василиса Лойченко. Она же Кукушкина.

Дэнчик вручает мне ноут, где буквы сливаются в черное пятно. Так Васян у нас и не Васян вовсе, а Василиса Прекрасная. Сглатываю, прочитав весь текст, и смотрю на довольного друга, который жует кусок Пепперони с аппетитом, которому можно только позавидовать. Зависаю в моменте, складывая все факты воедино.

— Остальная инфа засекречена, и доступа у меня нет, сорян. — Дэн с набитым ртом разводит руки в стороны. — Батя если узнает, что я влез в его прогу, прибьет. Так что давай, копируй, если нужно, и я вырубаю ее.

— Погоди.

Отбиваю его наглую руку и ищу нужные мне сведения. Тот лишь почавкивает, пока я тружусь в поте лица, потеряв желание поспать. Из головы не выходит, что Васька у нас не простых кровей. Кидаю файл к себе в облако, нажимаю на крестик и подскакиваю от стука в окно, чуть ли не разбивая ноут о консоль автомобиля.

— Твою ж…

Сипит Дэн, поглядывая за меня. За стеклом светится довольная моська Вики, при виде которой я грубо высказываюсь себе под нос и захлопываю крышку ноутбука.

— Осторожней, — тут же вещает друг, забирая свое имущество, — у меня тут клад целый. Не повреди.

Пока Дэн возится с коробкой от пиццы и сумкой для ноута, я тру лицо руками и слушаю возню на заднем сиденье. Вика без приглашения забирается в тачку, начиная верещать. Приставучая девчонка, от которой меня уже появляется что-то вроде рвотного рефлекса. Дэн улыбается, наблюдая за тем, как искажается мое лицо при каждом ее слове.

— Ой, пицца, — тянется к коробке, которую друг открывает и «любуется» нахалкой, — вкусно-о-о.

Причмокивает от удовольствия Вика и бросает на нас томные взгляды, думая, что чем-то поразила до глубины души.

— Никита, ты не подумай, — она улыбается, демонстрируя ряд светлых зубов, — я не следила за тобой. Просто мы тут с ребятами, ну, вожатыми, — уточняет деловито, — поговорили и решили устроить что-то вроде посиделок узким кругом.

— И?

Бросаю

взгляд в зеркало заднего вида, где девушка губки свои прикусывает.

— И, — она улыбается, — ты же вожатый. Придешь?

Мои брови поднимаются в немом вопросе. Дэн еле смех сдерживает. Придурок. Прочищает горло, изображая саму серьезность.

— И друга своего можешь взять.

Добавляет Вика, на что Дэн строит довольную рожу и выпячивает грудную клетку. Тоже мне, самец!

— Будет весело. Мы уже все придумали…

Девчонка усердно рассказывает нам о программе на вечер, а я кручу в голове информацию о Павле Лойченко. От надоедливой мухи в лице Вики избавляюсь только в коридоре перед дверью в выделенную мне комнату. Не прощаясь, закрываю ее перед носом когтистой девушки и падаю на кровать. В сон погружаюсь мгновенно, потому что мотивы предка становятся ясны. Павел Лойченко его предшественник в кресле мэра. Погиб вместе с женой при странных обстоятельствах. История стара, как мир. И как бы мне не было интересно доводить Василису Прекрасную до белой горячки, лучше оставить игры позади. Это предупреждение отца не назовешь беспочвенным, не наплюешь на него, когда дело касается собственного будущего, а значит… Отбываю наказание еще несколько дней, не обращая внимания на Васяна, и стартую домой с чистой совестью. В конце концов, разбавить скучные дни можно и обществом Вики.

Глава 22

Васька

— Нина рассказала мне о том, что сегодня произошло, — теть Соня, как всегда, начинает издалека и во время ужина, который к моему удивлению нас ждет в ее кабинете.

Я даже рада, что мне не придется лицезреть лицо Баринова и его подружки. Сегодня мы с ним не сталкивались. От части потому, что он отбывал наказание с двумя озорниками, а я пыталась найти точки соприкосновения с другими ребятами из группы. Самое главное, что мне удалось. Не без помощи Нины Михайловны, конечно. Я так благодарна этой женщине, что словами не описать.

— От Славы покоя нет уже который год, — тетушка опускает плечи и снимает жилетку, кидая ее на кресло в углу, — неуправляемый мальчишка. Идет по возрастающей. Что будет дальше, страшно представить.

Она со вздохом садится напротив меня и берет в руки столовые приборы. Пока родственница пьет воду из стакана, мой мозг быстро выводит последствия поведения Славика. Более взрослый экземпляр выбран мне в помощники, поэтому я не удивлюсь, что к этому возрасту шалопай тоже кинет в кого-то бутылкой.

— Не отмалчивайся, Василис, — я поднимаю глаза на теть Соню, которая сдержанно улыбается, и шумно выдыхаю.

Не нужно слов, чтобы понять, как мне до сих пор стыдно за свое падение с окна, а еще за эти злосчастные фото. И вроде, где там моя вина? Не я жала на кнопку и фиксировала на кадр нижнее белье, но привкус горечи разливается по всему рту вместе со слюной.

— Заменить напарника нельзя?

Вопрос вырывается прежде, чем я успеваю взять эмоции под контроль.

— Вась, — тетушка слегка улыбается и смотрит так, что я у меня от надежды не остается и следа, — я поговорила с его отцом. Обещал успокоить.