Опалённый. Том 1
Шрифт:
— Ничего страшного. Забегалась, заработалась — весь дом на тебе одной и держится. Немудрено, можно и имя своё забыть, — легонько похлопал её по спине. Вроде теперь не должна не забивать голову такими мелочами.
— С днём рождения тебя, — уткнулась мать в плечо. Из-за спины послышался голос брата:
— С вылуплением!
— Спасибо! — покивал я Павлу в ответ. С ним можно не обниматься. Он в этом плане как отец. В остальном — уменьшенная копия меня самого. Только умнее, при том что на год младше. Шутка ли — я уже второй раз школу заканчиваю, имею за плечами высшее образование
Последней показалась старшая из сестер. Отчаянно борясь с зевотой, она безуспешно пыталась расчесать всклокоченные волосы. Опять из душа сразу спать пошла, минуя фен. Заболеет ведь, бестолочь.
— Доброе утро, — тут зевота взяла верх над Леной. Помотала головой, силясь разлепить глаза. Ничего этим не добилась и пошла умываться.
— Ленка-Ленка, а ты ничего не забыла сказать Ване? — младшенькая подскочила к ней, повиснув на шее. Благо Лена такая же здоровячка, как и я. Ниже почти на две головы, но всё же здоровячка. Иных слов не подобрать.
— Что?.. — проснись уже, пожалуйста. Хватит зевать. Челюсть вывернешь ведь: — А, да… с этим, чем-то-там-летием.
— Хех, спасибо и на этом.
Когда наконец все собрались за столом на позавтракали, отец внёс торт. Глаза обеих сестер заблестели — девчонки есть девчонки. Хотя я тоже нос не ворочу, а еле сдерживаюсь, чтоб не задуть свечи поскорее. Родня с улыбками на лицах похлопала — мне удалось погасить все восемнадцать огоньков одним махом.
Полакомившись шедевром кондитерского искусства, все откинулись на спинки своих стульев. Для завтрака всё-таки еды было многовато. Или просто я пожадничал, запихивая в себя второй кусок домашнего песочного торта. В любом случае всем пришлось отдышаться и подождать, пока съеденное не уляжется. Отец что-то там рассказывал про родню, которая скоро приедет, но я особо не вникал. И только потом, с некоторой неохотой мы встали из-за стола. Время открывать подарки!
Ульянка отошла от переедания раньше всех и уже скакала рядом. Возможность выцепить ещё немножко сладостей была для неё достойным поводом нервировать мать. Та призывала вести себя спокойно и грозилась заворотом кишок от излишних телодвижений. Я поддержал её:
— Уля, спокойней! Больших мальчиков сладостями не балуют, — и почему первой разочарованно вздохнула Лена, а не младшенькая? Ведь следящая за фигурой спортсменка и давно не первоклассница.
Под первой обёрткой скрывались подаренные Леной новенькие перчатки без пальцев для занятий карате — сапоты. Вовремя, старые совсем произносились и держатся на честном слове.
Во второй пряталось ещё кое-что для занятий. Белоснежная тренировочная форма — каратэги. Да, именно так и никак иначе. За попытку назвать форму «кимоно» меня давным-давно шлёпнули по губам старшие товарищи. Хотя занимались мы не карате, а сёрин-рю. Это никого не смущало. Каратэги порадовали вышитой на левой стороне груди эмблемой нашего направления. На спине напечатана фамилия: «Ронин». Не удивляйтесь, такая фамилия есть и наша семья не единственная, кто её носит.
— Паша,
— Да ты не стесняйся. Надо же всем как-то показать, что ты у нас серебряный чемпион…
— Призёр на втором месте, — попытался перебить брата, но тот продолжил:
— Это неважно! Ты второй на всю страну, так что гордись этим!
— Ладно, убедил. Спасибо тебе большое, — брат занимался в том же додзё — тренировочном зале — что и я, но успехи показывал самые скромные. И оттого гордился своим братом, едва не поднявшимся на вершину пьедестала.
От Ульянки получил — кто бы мог подумать — коробку конфет. Смирившись с тем, что я перехвачу всего одну-две, поблагодарил ещё раз всю семью за оказанное внимание. Однако это было ещё не всё.
Отец поманил меня на выход. Чувствуя в груди легкий трепет, я пошёл за ним, через коридор и сени. Младшие засеменили следом, боясь пропустить кульминацию торжества. Матери, что интересно, видно не было. Оно и неудивительно — она уже ждала меня на улице. А рядом с ней…
— Ого… Ого-го! — не находил я слов. Настолько меня поразило увиденное. Проморгался. Ничего не изменилось. Но я всё ещё не верю своим глазам. Ущипните меня, кто-нибудь!
Отец хлопнул ладонью по крыше тёмно-лилового автомобиля. Спортивного на вид. Я не особо разбираюсь, но спойлер сзади выдавал природу красавца.
— Фольксваген «Коррадо»! Три литра и сто девяносто лошадок под капотом, — довольный моей реакцией отец выудил из кармана ключи и протянул мне. Всё ещё шокированный приятной неожиданностью, я подставил руку. Со звоном пара ключей на фирменном брелоке упала мне на ладонь.
— С совершеннолетием тебя, Ванюша! — весело рассмеявшись, он похлопал меня по плечу: — Ну что, может прокатишь старика?
— Андрей! — возмутилась моя мать ехидному подмигиванию отца.
— Танюш! Мы ж сейчас по рюмашке хлопнем и всё, не покатаемся, — при младших папа сдерживался, не превращая речь в матерную чехарду. Что не так просто, скажу я вам!
— Мам, мы по-быстрому. Кружок по району — и тут же вернёмся, — мать лишь покачала головой да повздыхала. Что с нас, мальчишек, взять.
— Только быстро. А не то мороженое растает!
— Ура! Мороженое! — подскочила сладкоежка Ульянка.
— Не успеет, обещаю, — открыв дверь, я уселся на водительское кресло. Какое великолепное, щекочущее в груди чувство, когда я кладу руки на руль. А этот салон… м-м-м, конфетка!
Отец сел рядом и сразу перешёл на привычный для себя и меня говор:
— Хули сидишь, заводи давай!
Приятное рычание донеслось из-под капота. Пристегнувшись и помигав поворотником, как учили, я тронул автомобиль с места. Тот с удовольствием стал набирать скорость. И в повороты входил плавно. По такой ровной дороге на автомобиле ездить одно удовольствие. Кажется, я понимаю отца. И матери придётся немножко подождать. Хотя бы минут двадцать. Так просто эта машина меня не отпустит. Так быстро я не покину этих ровных дорог Российской Империи.