Опальный маг
Шрифт:
– Ты справишься. Потоки силы уравновесятся. Тебе выпадает огромная возможность попробовать объединить Север и Юг в будущем, раз сейчас это невозможно. В критический момент ты всё вспомнишь.
А потом она, к своему ужасу, поняла, что носит под сердцем ребенка Маргелиуса. Когда она пришла к Воителю умолять не казнить мятежного герцога, она не знала, что уже ждёт дитя, как бежать от Воителя и спасти будущего ребёнка? Её везде найдут. Ей надо было изначально лететь на Зандир. Но что тогда будет с её мужем, Воитель убьёт герцога? Саркофаг с герцогом охраняют, он вмурован в стену, ей его не вытащить при всём желании. Волна отчаяния. Она в плену у Воителя и у неё будет дитя от
Картина воспоминаний меняется. У неё сын, у неё родился сын, она так счастлива. Дни пролетают незаметно. Вот ему уже два года и они играют в саду, она ласково улыбается, объясняя что-то сынишке, поднимает глаза и видит, что из окна за ними очень внимательно наблюдает Вечный Воитель, она вздрагивает, как от озноба, его странный взгляд на ее с Маргелиусом сына всегда пугает, и она спешит уйти. Она старается, чтобы ребёнок как можно реже сталкивался с Воителем. Он всегда ласков с мальчиком, но эта задумчивая доброта её пугает ещё больше, чем если бы он сказал, что отродье Маргелиуса при дворе ему не по нраву.
Беда пришла, как всегда, неожиданно. Ей подмешали сонного зелья и, когда она проснулась, сына уже похитили и увезли в неизвестном направлении. И, как со стороны, через вату она слышит холодные рассудочные слова Воителя, что сына она больше не увидит, искать бесполезно. Он сам увез её сына. Отчаяние, в гневе она выломала мраморную столешницу и запустила её прямо в голову Вечного Воителя. Она умоляла, плакала, гневалась - всё было бесполезно, тот был неумолим. Она хочет отправиться на его поиски.
– Это бесполезно, - сказал Воитель.
– Его нет в нашем мире больше.
У неё подкашиваются ноги.
– Не в том смысле, что ты думаешь. Он жив и здоров, но он не может находиться в нашем пространственно-временном континууме, это слишком опасно. Или его убьют, что наверняка, выживаемость равна 7%, а если выживет, он сам всех убьет 100%, кровь твоего мужа в нём слишком сильна. Это навлечёт ужасные последствия в данный отрезок времени. Я провёл его через Магические Врата, в другое время, ближе ко времени пробуждения Маргелиуса, в будущее. Там у него есть шанс выжить. Иная эпоха и другое воспитание помогут ему.
- То есть я никогда не увижу своего ребёнка? Не буду знать, что с ним произошло?
– воскликнула, охваченная ужасом Айрис.
Вечный Воитель уставился затуманенным взглядом в будущее.
– Ты его увидишь незадолго до пробуждения Маргелиуса. Но знать, кто ты он не будет, но ты его узнаешь.
– Как я могу узнать сына, которого я никогда не увижу?
– на её щеках блестели дорожки от слез.
– Как - не знаю. Может, ты найдёшь его в том времени после его переноса. Может, подростком. Но точно, ты его увидишь до пробуждения герцога. Как я не гляжу в будущее, я вижу, что жизнь и пробуждение твоего мужа будут как-то связаны с жизнью его сына, что его присутствие важно, но в чём именно, я не знаю, - Воитель поднял на Айрис светлые глаза.
– Это единственная возможность сохранить жизнь твоего мужа и твоего сына. Линии будущего изменчивы, многое будет зависеть от вас, я только помогу сойтись вам в нужное время и нужном месте. Но никаких гарантий определенного будущего.
Айрис упала на холодную плиту зала и горько зарыдала.
– Эвредика очнитесь!
– её трясли за плечо.
– Почему она не просыпается?! Эвредика!!
Айрис резко открыла глаза. Её настоящее имя - Айрис, не Эвредика. Она так долго играла роль Феи, что уже стала забывать кто она на самом деле, вжившись в роль. Она - Хамелеон с Зандира и должна спасти своего мужа.
Она отсутствующим, пустым взглядом поглядела на склонившиеся над ней встревоженные лица и равнодушно отмахнулась.
– Я в порядке. Идёмте.
Нэдфилд задумчиво переглянулся с Пронырой. Нарида выглядела ещё более озабоченной реакцией Феи, чем гоблины, и согласилась не задерживаться в этих проклятых землях, а дойти и оглядеть уже развалины замка.
3
Дракон свалил на охоту с Ясенем. Трубадур решил прогуляться в соседний лесок, пособирать грибочков, потренькать в тишине на гитаре. Маргелиус, ковыляя, увязался за музыкантом. Он с огромным трудом, опираясь дрожащими руками на палку, переставлял, как древний старик, ноги. Пройдоха, поглядев на титанические потуги мага, почесал бровь и отвернулся.
В следующее мгновение он оказался нос к носу с враном, крупным сильным хищником, обитающим в северных лесах. Тот, выгнув по кошачьи спину, на мгновение уставился на трубадура, который растерянно заморгал.
– Не шевелись!
– услышал он хриплый вопль Маргелиуса и в следующее мгновение маг с усилием преодолел расстояние до трубадура, сбил того с ног, в траву, придавив к самой земле, шипя в ухо.
– Замри!
Вран издал яростный вопль, и Пройдоха с изумлением услышал, что Маргелиус в ответ издал свирепое шипение. Вран сделал шаг ближе и издал новый неистовый звук. Маргелиус, глядя горящими глазами в глаза врана, издал ответный вопль. Противостояние зверь - человек началось. Хищник, ворча, повернул задумчиво голову в бок, и тут трубадур, на которого герцог навалился всем телом, придавив его в очень неудобной позе, болезненно шевельнулся. Хищник мгновенно развернул голову в обратном направлении и ринулся в атаку.
– Проклятье, - выругался герцог и ринулся навстречу хищнику, запустив тому землицей в глаза. В следующее мгновение вран с Маргелиусом рухнули в пыль, сцепившись насмерть.
Трубадур вскочил на ноги, не зная, что делать. Видя, что вран подмял герцога под себя, а маг безуспешно пытается взять в мёртвый замок шею врана искалеченными руками, он со всей дури опустил гитару на голову хищника. Вран на мгновение поднял голову поглядеть на обидчика, и Маргелиусу этого мига было достаточно, чтобы, глубоко вдохнув, сверкнув наливающимися кровью глазами, впиться зубами в шею северного хищника, разорвав ему горло, глотая кровь. Тот дёрнулся в агонии, но впившегося в него смертельной хваткой человека сбросить не смог, глаза его медленно стекленели. Маргелиус, тяжело дыша, поднял горящие безумным жёлто-кровавым огнём глаза, выплюнул остатки крови, вытер окровавленный рот ладонью и поглядел на трубадура, который позеленев, согнулся пополам, расставаясь с завтраком.
– Я тебе сказал не шевелиться! А теперь и ужасов на ночь глядя насмотрелся, и гитару себе испортил!
– Маргелиус сплюнул розовой слюной, подбирая свою палку.
– Скажи братьям, чтобы врана на шашлыки забрали, они вполне съедобны, - потом поглядел на всё еще зелёного трубадура и, немного подумав, добавил, показывая свои всё ещё страшно худые трясущиеся руки.
– Не было у меня другой возможности его убить. И кстати, спасибо за помощь, - и, резко развернувшись, побрёл к замку.
До трубадура медленно дошло, что Маргелиус спас ему жизнь, сознательно рискуя своей, а он даже его не поблагодарил. Он вздохнул, подобрал треснувшую гитару.