Опасная беременность. Девочка Басманова
Шрифт:
Что делать?
Судя по голосу, моя шалость просто так не забудется.
— Домой, — издаю тихий неловкий смешок. Натужный, истеричный и явно неискренний. — Я просто не поняла, зачем мы приехали в магазин. Я подумала, что вам захотелось посидеть. Знаете, годы берут… Ну, и… Мы разве не закончили?
Весь бред льётся из моего рта неконтролируемо. Не понимаю, что творю из-за страха. А он есть. Сильный. И притупить его не могу.
Поднимаю голову, смотрю в карие глаза мужчины и слышу, как автобус отъезжает от
Не это я планировала. Совсем не это.
— Нет?
— Закончили, — говорит тихо и спокойно. Чувства все обостряются в секунду от вида тонких губ. В жар бросает. От предчувствия чего-то плохого. — Иди в машину.
Бежать!
Долбаное сознание кричит именно это слово!
А безвольные ноги, которые он захватил с помощью своей энергетики и долбаных страшных слов, уже слушаются его и ведут меня рядом с Басмановым к машине.
Через минуту оказываемся в тёплом салоне. Жарко, как в аду. Щёки пылают. И дело не в адской температуре в воздухе.
Не такой контраст я хотела. Минуту назад мёрзла, а теперь пытаюсь не сгореть от бездушных глаз. И не выпрыгнуть в окно от испуга.
Басманов садится на сиденье, как и всегда. Вальяжно, откинувшись на спинку кресла и расставив широко ноги, словно он – единственный хозяин этого мира. Смотрит многообещающе. Спокойно, холодно, но в то же время с каким-то предвкушением и…
Опасность!
Плохо.
Под попой появляется раскалённый уголь, на котором не могу усидеть.
— А куда мы сейчас? — сипло выдаю, замечая, что мы отъезжаем в парковки.
Мужчина вставляет в зубы сигарету. Не отвечает. Опять осматривает с макушки до носков сапог.
Нет, не осматривает. Хуже. Жалит похлеще огня.
— Раздевайся.
Глава 23
Глава 23
Чётко и грубо, как пощёчина.
Тянется рукой к прикуривателю. Поджигает кончик сигареты.
— А? — всё, что могу выдать.
Равнодушно делает затяжку вместо слов. Недовольно косится на прикуриватель.
— Мне не жарко, — поясняю ему.
Молча, без слов, ныряет в карман ладонью. И вытаскивает что-то чёрное, что отлично помещается в руке и…
Хаос из мыслей крутится в голове. Пульс зашкаливает в секунду за двести. А из лёгких пропадает весь воздух, как и из всего салона.
Вдохнуть нормально не могу.
От вида пистолета в его руках. Который одним движением мужчины направляется на меня.
— Раздевайся, — чётче и равнодушнее.
Мелкая дрожь проходит по всему телу.
Застопорившись, хлопаю глазами и пытаюсь переварить, что происходит. И правда ли, что мне в лицо смотрит дуло пистолета.
Пистолета!
Который за секунду может лишить меня жизни!
Я права была… Басманов – бандит… Не зря он весь в татуировках…
— Поторопись, провинциалка.
Руки
Пальцы сами касаются «собачки» на куртке, тянут за неё вниз. По салону разносится звук расстёгиваемой молнии, конкретно бьющей по нервам.
Аккуратно снимаю куртку, откладывая её в сторону. Басманов нагло пожирает глазами открывшееся декольте облегающего платья.
«Прикрыться!» — кричит подсознание где-то отдалённо.
А я не могу.
Дрожащие пальцы под дулом пистолета не подчиняются никаким мыслям.
Хватаются за низ платья, которое я задираю, обнажая колени, бёдра до линии трусов. Останавливаюсь. Дальше не могу. Как бы себя ни пересиливала.
— Сексапильно, — утвердительно кивает, забавляясь.
Замолчал бы!
— Для меня так оделась?
— Нет, — выпаливаю, рассчитывая, что это слово вылетит в его лицо, как яд. А вышло сдавленное скуление щенка… — Не для вас.
— Тогда продолжай, — наклоняет голову набок, озвучивая свой приговор. А я не могу. Не могу поднять его дальше. Плевать на трусы. Я и так ощущаю себя голой рядом с ним, а у меня всего лишь глубокое декольте. А здесь… Сниму платье и останусь перед ним полуголой.
Ни за что. И никогда.
Он казался мне нормальным. Особенно когда поддержал после случившегося в зале. Когда увидела отца.
А на деле…
— Хорошо… — выдыхаю, по-прежнему смотря на оружие в его руках, а не на мужчину. Слабая. Такая слабая, что…
Щёлк.
Не успеваю договорить.
Басманов спускает курок.
Всё происходит за секунду. За какую-то жалкую секунду.
Ничего не происходит.
Только…
Почему из пистолета вылетает маленький огонёк, а не пуля?
Басманов, всё ещё вдавливая курок, поднимает дуло, направляя его к потолку. Убирает с моего лица воображаемую мишень и подносит жалкий огонёк к сигарете.
— Вов, прикуриватель потом проверь, не работает, — совершенно спокойно произносит, будто это не он десять секунд назад напоминал жестокого убийцу. — Испугалась?
— Вы… — вырывается надрывно из горла.
— Что? Разве мы не играем? — выгибает озадаченно бровь. И вмиг подаётся вперёд, выдыхая сизый дым мне в лицо. — Ты же хотела поиграть.
Закашливаюсь, прикрываю глаза и машу ладонью, прогоняя токсичный дым. Неожиданно на запястье появляются его пальцы.
И всё. Меня как срывает.
Кидаюсь на него, осыпаю ударами, проклиная его.
— Урод! Мерзавец! Да чтобы у тебя член отвалился!
На эмоциях ничего не разбираю. Пихаюсь ногами, разбрасываюсь руками. И в порыве гнева не замечаю, как оказываюсь у него на коленях. А точнее, на том месте, где у него всё как раз-таки должно иссохнуть после моих пожеланий.